Бывший вице-президент США Джозеф Байден стал по сути единственным кандидатом в президенты от Демократической партии на выборах в ноябре 2020 года. Исход предстоящих выборов сложно предугадать, но самое время задаться вопросом: как избрание Байдена может изменить российско-американские отношения?
За последние недели о своей официальной поддержке Джо Байдена на президентских выборах заявили его ключевые соперники по праймериз сенаторы Элизабет Уоррен и Берни Сандерс, а также бывший президент США Барак Обама. Фото: Гейдж Скидмор (Wikimedia Commons).
Результаты президентских выборов редко предопределяет внешнеполитическая повестка. Несмотря на расследование Роберта Мюллера, угрозу импичмента Дональда Трампа из-за его телефонного разговора с президентом Украины и шестидневную вооруженную конфронтацию с Ираном, в ходе праймериз Демократической партии вопросам внешней политики не было уделено должного внимания. Когда же пришло время обсудить международную политику, в фокусе внимания оказались прежде всего вопросы торговли, отношения с Китаем, вывод американских войск с Ближнего Востока и борьба с терроризмом. Несмотря на токсичность российской темы в американском политическом дискурсе, Россия остается важным игроком на международной арене, и в случае победы на выборах Байдену придется противостоять «злонамеренному влиянию» Кремля.
Байден как либеральный интернационалист
Главный акцент в избирательной кампании Джо Байдена сделан на его сорокалетнем опыте госслужбы, в том числе на постах сенатора и вице-президента. Особенно Байден подчеркивает свою компетентность в вопросах международной политики. Он курировал иракское и украинское направления в администрации Обамы и почти двадцать лет входил в комитет Сената по международным отношениям.
Подход Байдена к международной политике опирается на идеи либерального интернационализма, суть которого — в совместном стремлении стран к прогрессу (понимаемом как поддержание мира и гармонии) посредством создания наднациональных организаций и укрепления международного правопорядка. Иными словами, такой подход основывается на вере в союзнические отношения, международные организации и верховенство права.
Делая ставку на дипломатию, либеральный интернационализм тем не менее допускает применение силы против независимых государств, если это необходимо для торжества либерализма. На протяжении своей долгой карьеры Байден не раз выступал в поддержку военных операций в других странах, включая бомбардировки Югославии во время войны в Косово, вторжение в Ирак в 2002 году (о чем он сейчас сожалеет), поддержку силами НАТО повстанцев, воюющих против Башара Асада в Сирии, а также натовскую интервенцию в Ливии. Байден неоднократно подчеркивал, что военная сила не может использоваться для смены политического режима, но не исключал ее применения в гуманитарных целях и для превентивной защиты интересов США внутри и за пределами страны.
Можно предположить, что для Кремля избрание Байдена будет означать конец ложного морального паритета США и России, укрепление существующих союзов, сохранение санкционного режима и дальнейшее противостояние демократических и авторитарных норм. Возможно, Байден хорошо понимает общий характер путинского режима, но он может недооценивать популярность Путина.
Меньше возможностей для ложного морального паритета
Интервью Дональда Трампа Fox News в 2017 году для многих стало потрясением: американский президент тогда не только выразил «уважение» Владимиру Путину, но и выступил в его защиту, заявив, что Соединенные Штаты также совершили немало злодеяний. «У нас полно убийц. Вы думаете, наша страна такая уж невинная?» — сказал в эфире Трамп. Он неоднократно одобрительно высказывался о лидерских качествах Путина, его популярности и «строгом контроле», который тот установил над страной. На их первой двусторонней встрече в Хельсинки в 2018 году Трамп занял сторону Путина и, проигнорировав материалы, предоставленные ему американской разведкой, заявил, что Россия не вмешивалась в ход президентской кампании 2016 года.
Почтительность Трампа имеет для Путина символическое значение: она предполагает, во-первых, что Россия равнозначна США, а во-вторых — что между ценностями, определяющими политику Америки и России, нет существенных различий. Риторика и действия Трампа подкрепляли возникший ложный моральный паритет: во всех странах есть убийцы, демократия так же небезупречна, как другие политические системы, в международной политике невозможно остаться «с чистыми руками». Российские элиты и СМИ часто делают похожие заявления. Так, на вопрос о полицейском насилии в отношении участников летних акций протеста в Москве пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков ответил, что в Америке протестующих «пристрелили бы».
Россия может и дальше указывать на проблемы западных демократий, но риторика Джо Байдена вряд ли предоставит ей новые аргументы. Заявления Трампа в Хельсинки Байден охарактеризовал как «постыдные»; он же единственный из всех членов администрации Обамы прямо назвал Путина «диктатором».
Внешнеполитическая концепция Байдена исключает ситуацию ложного морального паритета и опирается на идею о том, что американская демократическая система, с одной стороны, уникальна, а с другой — может служить шаблоном для других стран. Байден отмечал, что Америка должна быть готова взять на себя ведущую роль в мире «не только примером нашей силы, но и силой нашего примера» — фраза, заимствованная из выступления Билла Клинтона. Эта идея решительно пресекает любые попытки уравнять американскую и российскую политические системы и возвращает США на позиции морального превосходства.
Укрепление союзов
За время своего президентства Трамп не раз выступал с критикой в адрес международных организаций и традиционных партнеров США. Совсем недавно, в разгар пандемии COVID-19, он объявил о временном прекращении финансирования Всемирной организации здравоохранения в связи с необходимостью расследовать допущенные ее руководством «серьезные ошибки в реагировании и сокрытии распространения коронавируса». Трамп неоднократно выражал недовольство тем, что некоторые страны-участницы НАТО не вносят достаточный вклад в финансирование альянса, и даже угрожал, что США перестанут выполнять свои обязательства по защите союзников, если другие его члены не увеличат свои расходы. Он также назвал НАТО устаревшей организацией. Кроме того, американский президент заявлял, что Европейский союз создавался с целью «использовать США», демонстрировал презрительное отношение к лидерам стран «большой семерки», пренебрежительно высказывался о ВТО, а также отказывался от участия в важных саммитах ООН по климату и здравоохранению. В представлении Дональда Трампа союзники США не более чем слабые государства, стремящиеся использовать в своих целях великую американскую нацию.
Презрение Трампа к существующим международным организациям и партнерам созвучно позиции Путина в отношении международных институтов. Россия давно противостоит экспансии НАТО. Особенную остроту эта тема приобрела после вступления в альянс балтийских государств в 2004 году, в результате чего НАТО вплотную приблизилась к российским границам. Инициативы Евросоюза по экономическому сотрудничеству с Грузией и Украиной вступают в противоречие с планами России по экономической интеграции бывших советских республик. Украинский Евромайдан 2014 года был спровоцирован отказом президента Януковича подписать соглашение об ассоциации с ЕС в пользу Евразийского экономического союза, инициированного Москвой. После аннексии Крыма в 2014 году было приостановлено членство России в «большой восьмерке». Трамп активно лоббировал возвращение России в G8, убеждая лидеров стран «семерки» в том, что Крым принадлежит России, поскольку «все, кто там живет, говорят по-русски». В начале 2020 года Путин анонсировал поправки в Конституцию, которые среди прочего гарантируют приоритет российских законов над международными договорами и решениями международных организаций. Россия является лидером по количеству жалоб, поданных против нее в Европейский суд по правам человека; в 2016 году страна вышла из договора о Международном уголовном суде.
В отличие от Трампа Джо Байден считает укрепление системы союзов и повышение жизнестойкости партнеров Америки «краеугольным камнем» своей внешнеполитической стратегии. Согласно сайту его предвыборной кампании, «администрация Байдена не только восстановит исторические партнерства [США], но и возглавит усилия по переосмыслению их для будущих поколений». Хотя Байден выступал в поддержку вступления России в ВТО, Совет Европы и МВФ, он открыто высказывался против разделения мира на сферы влияния. В своем выступлении на Мюнхенской конференции по вопросам безопасности в 2009 году Байден, говоря о поддержке Россией Абхазии и Южной Осетии, отметил: «Мы не признаем ничьих сфер влияния. Наша позиция остается прежней: суверенное государство имеет право самостоятельно принимать решения и выбирать себе союзников». Убежденность Байдена в важности альянсов идет вразрез не только с притязаниями России на Крым, но и с ее амбициями по поводу влияния в ближнем зарубежье и среди русскоговорящих соотечественников, населяющих так называемый «русский мир».
Сохранение санкций
В 2014 году в связи с аннексией Крыма и конфликтом на востоке Украины США и ЕС начали вводить санкции против России. Москва ответила контрсанкциями против физических лиц и введением продовольственного эмбарго. В широком смысле санкции призваны стимулировать изменение политики или поведения государства, вводя ограничения для отдельных секторов экономики или связанных с правящим режимом лиц. Однако, согласно Базе данных по экономическим санкциям и угрозам их введения (Threat and Imposition of Economic Sanctions, TIES), охватывающей период с 1945 по 2005 год, государства подчиняются санкциям лишь в 37,5% случаев. В связи с этим исследователи и аналитики расходятся во мнениях об эффективности санкционных мер. Сработают ли они в случае с Россией, вопрос открытый, однако исследования показывают, что, вопреки опасениям ряда американских политиков, санкции не привели к росту поддержки путинского режима. Более того, они даже могут поставить под вопрос сохранение на прежнем уровне поддержки Путина со стороны политических элит, ограничив ресурсы, которые распределяются между лоялистами.
Экономические санкции называют «излюбленным внешнеполитическим оружием» администрации Дональда Трампа. С приходом Трампа к власти Министерство финансов США ежегодно расширяло санкционный список, добавляя в него все новые лица, компании и организации. Основное внимание в нем уделяется Ирану, Китаю и Венесуэле.
При этом позиции Белого дома и Конгресса в отношении санкций против России часто расходятся. Антироссийские санкции, введенные еще администрацией Обамы в связи с событиями на Украине, были законодательно оформлены в 2017 году в виде закона «О противодействии противникам Америки посредством санкций» (Countering America’s Adversaries Through Sanctions Act, CAATSA). В 2018 году Белый дом расширил санкции в ответ на российские кибератаки и вмешательство в президентские выборы. Трамп неоднократно подчеркивал, что «никто не проявлял большую жесткость по отношению к России», чем он. В то же время он открыто заявлял, что надеется на улучшение отношений с Путиным, и отказывался признать доказательства российского вмешательства. В 2019 году Конгресс принял специальную резолюцию против снятия санкций с российских алюминиевых компаний. Позднее администрация Трампа выступила против принятия нового пакета санкций, предложенного Конгрессом в ответ на инцидент с украинскими кораблями в Керченском проливе. Также Трамп допустил обсуждение вопроса о снятии санкций с Путиным в разгар эпидемии коронавируса.
Внешнеполитическая стратегия Байдена едва ли предполагает отмену санкций против России. Во-первых, Байден лично убеждал европейских партнеров ввести санкционный режим в отношении Москвы. Таким образом, он прекрасно осознает, какова цена санкций для обеих сторон, и не захочет отказываться от этого сложного соглашения без видимых результатов. Во-вторых, по словам Байдена, враждебное влияние России продолжается. В 2017 году, по итогам своего последнего визита на Украину в качестве вице-президента, Байден убедил администрацию Трампа сохранить санкции из-за «продолжающейся агрессии» России против Восточной Украины. Наконец, Байден рассматривает санкции не только как способ повлиять на поведение государства в краткосрочной перспективе, но и как инструмент для долгосрочных изменений: «Сохранение санкций, наложенных США и ЕС на Россию в ответ на ее вторжение на Украину, важно не только для того, чтобы заставить Москву разрешить конфликт в ближайшем будущем, но и как сигнал Кремлю о том, что издержки подобного поведения в конечном счете перевесят любые предполагаемые выгоды».
Демократия vs авторитаризм
Байден считает, что продвижение авторитаризма и упадок демократии – две взаимосвязанные между собой ключевые проблемы международной политики. В случае избрания президентом он обещал провести Саммит в поддержку демократии, чтобы «обновить дух и общие цели наций свободного мира». Целями саммита станут борьба с коррупцией, защита против авторитаризма и продвижение прав человека внутри США и за рубежом. Пока неясно, окажется ли Россия среди приглашенных к участию в таком саммите, однако более пристальное мировое внимание к проблемам коррупции, честных выборов и прав человека вряд ли будет позитивно воспринято Путиным.
В последнее время исследователи и политические комментаторы документируют глобальное распространение так называемого «авторитарного инструментария» – совокупности практик, размывающих демократические нормы. Он включает как традиционные, так и цифровые элементы: законы, ущемляющие свободу слова и собраний, слежка в интернете и цензура, расширение исполнительной власти в ущерб законодательной, ограничение независимости судебной власти, подозрительное отношение к международным и российским организациям гражданского общества и ограничение их деятельности. Основными экспортерами таких практик, появившихся в различных странах – от Польши и Венгрии до Бразилии и Филиппин, – часто называют Россию и Китай. Как отметил в статье для журнала Atlantic профессор Стэнфордского университета Ларри Даймонд, либеральная демократия стала мишенью для Путина, который стремится «извратить, коррумпировать и усложнить [ее функционирование] там, где может».
План Байдена, где проблема подъема авторитаризма выделяется в качестве одного из ключевых внешнеполитических приоритетов, значительно контрастирует с позицией Трампа, неоднократно высказывавшего восхищение авторитарными лидерами. Он также выводит США на дорогу прямого противостояния ряду российских внешне- и внутриполитических практик, включая пропагандистские кампании, изгнание из России продемократических организаций и финансирование ультраправых и ультралевых политических партий за рубежом. Наряду с акцентированием значимости существующих демократических альянсов, приоритеты Байдена не предвещают для России ничего хорошего.
Байден о России
Очевидно, что внешняя политика Байдена не просто резко отличается от линии Трампа, но и предполагает серьезные последствия для России и Путина. Байден трезво оценивает многие особенности современной авторитарной системы России – от атак на оппозиционных политиков и активистов и ограничения свобод до «хореографической» природы выборов и мер по поддержанию «демократического фасада». Однако он считает, что власть Путина «ломкая в своей основе», у нее «неглубокие корни», и в отсутствии репрессивного аппарата режим «падет под волной свиста и улюлюкания». Подобные представления демонстрируют серьезное и потенциально опасное непонимание Байденом реальных основ режима Путина.
В своей недавней книге «Путин против народа» (Putin v The People) политологи Грэм Робертсон и Сэмюэл Грин выдвигают концепцию «со-конструкции», объясняющую устойчивость режима. «Диктаторы, как мы обычно предполагаем, правят несмотря мнение масс, которые с радостью свергли бы их, предоставься им такая возможность. И хотя в ряде стран это действительно так, подобное предположение не подтверждается в России. Правление Владимира Путина не навязывается силой подавленному и недовольному населению – оно создается совместными усилиями («со-конструируется») – в процессе политической борьбы, включающей в себя Путина, его оппонентов и десятки миллионов сторонников». Судя по всему, Байден не осознает, что ему придется иметь не с «путинской Россией», а с «российским Путиным». Более того, представление о том, что у политической системы, которая строилась и укреплялась на протяжении 20 лет, «неглубокие корни», вряд ли служит адекватной основной для успешной внешней политики.
Российская политическая система не является незыблемой. Протестные акции проходят регулярно, избиратели «наказывают» непопулярных политиков, рейтинг Путина основан на оценках граждан. Однако если Трамп игнорирует глобальные амбиции Путина, то проблемой Байдена станет его недооценка истинных основ поддержи российского президента.
