В начале ноября в Москве прошел митинг медицинских работников против массовых сокращений рабочих мест и закрытия медучреждений в рамках реформы здравоохранения. По мнению политолога Татьяны Становой, подобный социальный протест способен перерасти в политический, создавая внутреннюю угрозу режиму.
Протестовать против плана московских властей по закрытию медучреждений и сокращению персонала вышли порядка 6 тыс. медиков. Фото: Алексей Наседкин / nasedkin.livejournal.com
О реформе здравоохранения российские власти говорят уже почти 20 лет. Однако в целом со времен Советского Союза система медицинского обслуживания в России не претерпела существенных изменений, если не считать ползучую деградацию. Медицинское оборудование устаревало, современные аппараты если и появлялись, то в редких случаях, и для большинства населения России были недоступны. В начале 2000-х поставки нового оборудования в поликлиники и больницы ненадолго возобновились в рамках нацпроекта «Здоровье», однако денег на обслуживание и ремонт предусмотрено не было, как и на обучение персонала. Между тем доступность и качество медицинских услуг, а также доверие населения к медработникам продолжали падать. Заработная плата медперсонала в России оставалась крайне низкой, а загруженность — наоборот, высокой. В итоге во многих поликлиниках услуги узких специалистов стали переводиться на условно платную основу: очереди на бесплатный прием приходится ждать два-три месяца, зато прийти на платный прием можно чуть ли не на следующий день.
Отсутствие внятной стратегии реформы и понимания, каким должно быть здравоохранение в стране, политизированность принимаемых решений и плохое исполнение — все это в совокупности не позволило реализовать экономический потенциал, созданный в России благодаря росту нефтяных цен в 2000-е годы.
В последние годы ситуация в сфере здравоохранения стала приобретать катастрофический характер. После переизбрания на третий срок президент Владимир Путин подписал так называемые майские указы — пакет реформ, куда вошла и реформа здравоохранения. В частности, президент поставил задачу увеличить заработную плату медицинских работников в среднем в два раза к 2018 году.
Реализация этих мер долгое время оставалась вне фокуса внимания СМИ. Однако в октябре этого года на Российском медицинском сервере (rusmedserver.com) был опубликован план-график, в котором подробно описывались грядущие действия по преобразованию здравоохранительной системы Москвы. Так, стало известно, что в ближайшие месяцы сотрудников 28 медицинских учреждений, включая 15 больниц, уволят, помещения высвободят, а оборудование передадут другим учреждениям. Более 7 тыс. работников будут уведомлены об увольнении до 1 февраля (фактическое увольнение состоится до 1 июня 2015 года). Кроме того, правительство откажется от оперативного управления комплексом зданий, в которых расположены больницы.
Публикация плана произвела эффект разорвавшейся бомбы в СМИ. На сегодня наиболее подробное расследование ситуации было проведено РБК. По данным издания, цель реформы системы московских больниц — полностью перейти на финансирование по системе обязательного медицинского страхования (ОМС), куда работодатель отчисляет процент зарплаты сотрудника. Однако, как отмечают сами врачи, тарифы по системе ОМС занижены в четыре-пять раз (например, стоимость анализа крови по тарифу может составлять от 29 до 72 руб., что абсолютно не отражает стоимость пробирки и услуг лаборанта и медсестры) и поэтому без городских дотаций едва ли покроют реальную стоимость медицинских услуг.
Реализацией реформы в Москве занимается заместитель мэра по вопросам социального развития Леонид Печатников. В интервью «Коммерсанту» Печатников, имеющий опыт работы в системе здравоохранения Франции, признается, что реформа будет болезненной, но уверяет, что иного выхода нет. «В мире на узких специалистов ложится 30% нагрузки, а у нас — 80%. Во Франции, если врач общей практики (или врач квартала, как они его называют) отправляет слишком много пациентов к узким специалистам, у него возникнут проблемы с надзорными органами».
Между тем, согласно экспертному заключению Ассоциации профессиональных медицинских работников, бюджет российского здравоохранения на 2015–2017 годы предусматривает снижение расходов на здравоохранение, что приведет к падению качества медицинских услуг и росту смертности населения. По оценкам экспертов АСМОК, речь может идти о смерти полумиллиона человек.
«Майские указы» Путина были направлены на укрепление «контракта власти и общества», но в действительности имеют совершенно обратный эффект: государство может оказаться в ситуации, когда и эффективность здравоохранения останется крайне низкой, и протеста избежать не удастся
По версии РБК, одна из вероятных причин сокращений — необходимость выполнить «майские указы» президента. Издание цитирует директора Института экономики здравоохранения при ВШЭ Ларису Попович, по мнению которой «рост зарплат врачей одновременно означает резкое сокращение по другим статьям расходов больниц, так как переход на одноканальное [в рамках системы ОМС. — Прим. ред.] финансирование не оставляет клиникам свободы для маневров».
«Майские указы», подписанные по следам предвыборных статей Владимира Путина в 2012 году, были направлены на укрепление социального контракта в стране: одним из ключевых публичных приоритетов Путина на протяжении всего срока его нахождения у власти было повышение зарплат бюджетникам и пенсий. Люди привыкли к постепенному росту доходов, что во многом объясняет и высокую поддержку президента. Напомним, что в 2008 году преемник Путина Дмитрий Медведев также избирался с опорой на нацпроекты в области здравоохранения, АПК, образования и демографии. «Майские указы» были призваны сыграть огромную роль в социальной политике Путина, однако их реализация была рассчитана на благоприятные макроэкономические условия. В текущей ситуации, когда падают цены на нефть, обесценивается рубль, усиливается изоляционизм России, нарастает отток капитала и иностранных инвестиций, поддерживать опережающий рост доходов населения становится все сложнее. Иными словами, «майские указы» в действительности возымели обратный эффект.
Но не поднимать зарплаты прежними темпами — это одно, а сокращать в массовом порядке врачей и иной медицинский персонал — совсем другое. Дело в том, что в России с советских времен сложилась сильная солидарность работников бюджетных отраслей: научного сообщества, военных, учителей и медиков. Путинский режим пока не сталкивался с серьезными социальными кризисами, за исключением, пожалуй, монетизации льгот (замена натуральных льгот на денежные компенсации) в 2005 году, приведшей к массовым акциям протеста пенсионеров по всей России и значительному падению рейтинга Путина (с 84% в начале 2004 года до 48% в начале 2005-го). Тогда Кремль пошел на пересмотр и смягчение реформы. После этого случая Путину не приходилось иметь дело с аналогичными социальными взрывами.
Первым признаком очередного социального взрыва стал митинг медработников против реформы здравоохранения, состоявшийся 2 ноября на Суворовской площади в Москве. На площади, по оценкам организаторов, собралось около 6 тыс. человек, пришедших выразить свой протест против упомянутого плана московских властей по закрытию медучреждений и сокращению персонала. Люди пришли на митинг с лозунгами «Власть пора лечить», «Сокращая врачей, сокращаете жизнь», «Нет развалу медицины». Участники протеста обвинили московские власти в стремлении освободить дорогую землю в Москве, чтобы потом использовать ее в коммерческих целях. «Расходы на медицину сокращены на 34%, зато проводят Олимпиаду, поднимают зарплаты силовикам, есть деньги на войну», — цитируют выступления демонстрантов очевидцы.
Превращение отраслевого социального протеста в политический — наиболее опасный для Кремля сценарий. Именно поэтому министр здравоохранения Вероника Скворцова поспешила заверить, что учтет мнения московских врачей, призвав «не политизировать ситуацию, а обсуждать ее в профессиональном сообществе». Однако обострение ситуации в сфере здравоохранения не может не иметь политических последствий как для федеральных чиновников, так и для региональных властей. С одной стороны, Кремль требует выполнения невыполнимых задач при сохранении социально-политической стабильности на местах. С другой — перетряски на рынке труда и раздражение населения.
Построив «вертикаль власти» с опорой на бюджетников, Путин ограничил возможности для политического управления страной. Это означает, что давно назревшая реформа будет проведена только в том объеме, при котором минимальным будет риск роста социального протеста, способного нанести ущерб репутации власти. Однако недовыполненная реформа создает отсроченные риски: если эффективность здравоохранения останется низкой, в будущем протеста избежать не удастся. Погоня за двумя зайцами и есть ахиллесова пята путинского режима.
