Эта неделя началась с новостей из Дохи, где крупнейшие мировые нефтяные производители, включая Россию, пытались договориться об ограничениях на добычу нефти. Переговоры провалились, и некоторые эксперты считают, что таким образом завершилась эпоха нефтяной политики ОПЕК. Между тем, исследование ВШЭ показало, что наиболее вероятным сценарием развития России на ближайшие годы является инерция. А западные эксперты сосредоточились на анализе российской внешней политики и развенчивании мифа о влиятельности Владимира Путина. Об этом и многом другом в нашем традиционном еженедельном обзоре СМИ.
Слева направо: Министр нефти и природных ресурсов Саудовской Аравии Али аль-Наими, министр энергетики Катара Мохаммед Салех аль-Сада, министр энергетими России Александр Новак на пресс-конференции в Дохе 16 февраля 2016 года. Фото: Ольга Морван / AFP /Getty Images
Российские СМИ
Конец эпохи сговоров. Почему провалился нефтяной саммит в Дохе
Михаил Крутихин, Carnegie.ru
Провал нефтяного саммита в Дохе не стал сюрпризом, пишет автор: попытка ОПЕК манипулировать главным игроком мирового энергетического рынка – тысячами американских компаний, которые занимаются сланцевой добычей и руководствуются соображениями рентабельности, а не указами из Белого дома, – была обречена на неудачу. Саммит показал, что время нефтяных заговорщиков прошло, и «технологический прогресс побил политику». Кроме того, в очередной раз стало очевидно, что внутри ОПЕК нет солидарности: далеко не все члены этой организации сегодня готовы сокращать добычу по требованию Эр-Рияда. Инициативы Москвы также изначально выглядели малоубедительно, однако именно для России последствия низких цен на нефть и высоких объемов добычи будут наиболее тяжелыми, отмечает автор. Паразитируя на высоких нефтяных ценах и участвуя во внешнеполитических авантюрах, Кремль шел по пути самоизоляции, не обращая внимания на экономические последствия. Автор надеется, что новые рыночные реалии станут отрезвляющим фактором для руководства России.
ВШЭ: трансформация экономики России продлится 10 лет
Ольга Кувшинова, «Ведомости»
Инерция – наиболее вероятный сценарий социально-экономического развития России на ближайшие годы, убеждены экономисты Ярослав Кузьминов, Евгений Ясин и Наталья Акиндеева, подготовившие доклад для конференции Высшей школы экономики (ВШЭ). Инерционный сценарий правительство может поддерживать еще около двух лет, пока есть резервы, но затем страну ожидает десятилетняя стагнация с темпами роста не более 3% (по мнению главы «Открытого правительства» Михаила Абызова, это даже «сверхоптмистичный прогноз»). В борьбе за уменьшающийся бюджетный ресурс первым проигрывает социальный сектор. К 2018 году, по расчетам ВШЭ, расходы на социальные программы снизятся на 30-35%. Пока накопленная лояльность населения позволяет государству урезать социальные расходы, однако уже через пять лет подобные шаги могут привести к снижению уровня образования и культуры, росту заболеваемости и смертности, откату ко временам массовой бедности. Одна из причин сложившейся ситуации – плохие институты, в том числе «государственный патернализм в организации социальной сферы, высокая инфляция, “офшорный капитализм”». Авторы доклада надеются, что власти осознают социальные риски и проведут реформы, однако вероятность их реализации ничтожна.
Вячеслав Бахмин: «Если свобода не выстрадана, и люди за нее не бились, она ничего не стоит»
Forbes.ru
В рамках цикла встреч «Хроники пикирующей империи» правозащитник Людмила Алексеева и советский диссидент Вячеслав Бахмин размышляют об эпохе Сталина, Большом терроре и о том, как изменилась Россия за последние 100 лет. Участники беседы соглашаются, что Россия действительно прошла через серьезную трансформацию за последние десятилетия, но психология людей во многом осталось неизменной. По мнению Алексеевой, с приходом к власти Путина страна сильно откатилась назад, в советский период, и нынешняя эпоха напоминает ей брежневские времена. Бахмин отмечает, что сегодня в России, в отличие от СССР, есть доступ к огромному количеству информации, но оба эксперта говорят о том, что население по-прежнему слишком легко поддается воздействию пропаганды. Одна из причин такова: люди не думают о высоких материях, о войне в Сирии или «вставании с колен», поэтому в подобных вопросах они просто транслируют мнения, услышанные по телевизору. В реальности людей заботят такие повседневные проблемы, как здоровье, образование, что есть в магазине, как идут дела на работе. Другая причина: апелляция властей к проблеме «внешнего врага» и мифологизация патриотического прошлого как наиболее сильные мобилизующие факторы. Участники беседы, тем не менее, считают, что пропаганда не может воздействовать на уме бесконечно, здравый смысл рано или поздно побеждает. Они также сходятся во мнении, что по менталитету и культуре Россия – европейская страна, несмотря на то, что советские установки глубоко проросли в общественном сознании и «при каждом удобном случае вылезают на свет».
Англоязычные СМИ
Вечная геополитика России
Стивен Коткин, Foreign Affairs
На протяжении последних 500 лет российская внешняя политика характеризовалась огромными амбициями, превосходившими возможности страны. Географически Россия росла быстрыми темпами, но экономически сильно отставала от других стран. Сегодня российская экономика составляет всего 1,5% мирового ВВП, а ее ресурсно-ориентированная модель окончательно зашла в тупик. Какими бы ни были изначальные причины российского экспансионизма (во много случайного), со временем российкий политический класс поверил, что только расширение границ может защитить ее территориальные приобретения. Еще одним драйвером российской внешней политики является ее постоянное стремление к сильному государству, что, как правило, приводило к обратным результатам – разрушению институтов и режиму персональной власти. Автор соглашается, что Россия – значимая цивилизация, и мировой порядок, сложившийся после холодной войны был во многом несправедлив, но не потому, что Запад хотел унизить Россию, а в силу ошеломляющей победы западной модели в многоплановом глобальном противостоянии с СССР – политическом, экономическом, культурном, технологическом и т.п. Несмотря на антизападные заявления российских лидеров, реальную экзистенциальную угрозу России сегодня представляет не НАТО и не Запад, а ее собственный политический режим.
Кремлевская триада как средство выживания
Лилия Шевцова, The American Interest
Находясь в состоянии распада, такие цивилизации, как Россия, часто импровизируют, чтобы выжить, и их действия часто имеют драматические последствия для окружающего мира. Нынешняя конфронтация России с Западом не является самоцелью Кремля, поскольку кремлевская элита далеко не камикадзе. При помощи военных угроз Кремль просто пытается обеспечить себе более благоприятную международную среду и заставить Запад принять свои правила игры. Автор называет подход Кремля к отношениям с Западом «парадигмой триады»: Кремль одновременно хочет быть с Западом, внутри Запада и против Запада. Некоторые эксперты называют такой подход «политической шизофренией». Кремль пытается принудить Запад к диалогу о построении нового, справедливого мирового порядка, но идеи российских руководителей весьма туманны. Пытаясь добиться своего, Кремль проводит типичную постмодернистскую политику, сочетая несовместимые элементы (реальность и имитация, война и мир) и размывая границы линии между принципами и нормами. Автор считает, что реалистичное понимает траектории, по которой сегодня движется Россия, остается одним из наиболее серьезных вызовов XXI века, и оно невозможно без саморефлексии внутри российского экспертного сообщества.
Миф о Путине: российский лидер далеко не так влиятелен, как вы думаете
Марк Галеотти, Vox
На своей последней «прямой линии» Путин старался укрепить идею о том, что он непререкаемый хозяин страны. Однако, по мнению автора, это миф: даже если Путин принимает окончательное решение по всем политическим вопросам, это не значит, что он все контролирует. Власть Путина основана на балансировании интересов элит, но в одиночку российский президент не может решить все проблемы в стране – границы его власти на самом деле довольно ограничены. Автор считает, что те, кто верит в миф о всесильном Путине, наделяют его властью, которой он в сущности не обладает. Система власти в России представляет собой не столько централизованную диктатуру, сколько ярмарку, где олигархи, чиновники, эксперты и группы интересов соревнуются за внимание Путина. В теории такая система могла бы быть формой плюрализма, но на практике наибольший шанс на успех имеют только те идеи, которые приглянулись Путину, при этом необязательно, что эти идеи наиболее достойные (последний пример – создание Нацгвардии). Автор предлагает Западу прекратить фиксацию на личности Путина и сосредоточиться на наблюдении за публичными каналами, через которые элиты посылают сигналы президенту. Это позволит гораздо лучше понять, о чем в реальности думает Кремль.
В подготовке обзора принимала участие Анна Рида.
