По мнению Андрея Пионтковского, ведущего научного сотрудника Института системного анализа РАН, в сентябре в России фактически установился режим личной диктатуры Владимира Путина. О катастрофических последствиях этого режима и об особой роли политической элиты в этом процессе он рассказал Ольге Хвостуновой.
Андрей Пионтковский считает, что путинская политическая модель исчерпана
Ольга Хвостунова: Как бы вы прокомментировали сентябрьские политические события в России?
Андрей Пионтковский: 24 сентября в стране был фактически установлен новый политический режим. До этого момента мы жили в системе авторитарной власти, которая допускала различные возможные сценарии развития, но теперь страна живет в режиме пожизненной личной диктатуры.
О.Х.: Каковы параметры этого режима?
А.П.: Пожизненная личная диктатура означает три вещи. Во-первых, Путин не покинет добровольно свой пост до самой смерти. Но так как он человек относительно молодой, который дорожит своим здоровьем, как минимум, 20 лет у него есть. Во-вторых, пожизненная диктатура означает, что если он потеряет власть, его ждут очень неприятные события. Как минимум, он окажется в тюрьме. Опыт всех диктаторов, в том числе на примере последних событий в Северной Африке, очередной раз это подтверждает. В-третьих, если он все же продержится долго, то это приведет к разрушению страны, т.е. режим окажется пожизненным не только для г-на Путина, но и для России.
О.Х.: Как вы думаете, почему, зная из истории, что все диктаторы заканчивают плохо, Путин пошел на установление такого режима?
А.П.: Дело в том, что на самом верху в какой-то момент сильно искажается психология, исчезает критическое отношение к себе. Путин, видимо, уже находится на грани клинической неадекватности. Достаточно вспомнить шоу с его нырянием в Азовском море, где он якобы обнаружил две древнегреческие амфоры? Тут только две гипотезы, объясняющие его поведение. Первая, самая страшная, на мой взгляд: он действительно верит, что нашел эти амфоры. Вторая, не менее шокирующая: он верит, что мы в это поверим. То же самое и с его оценкой политических перспектив.
О.Х.: Насколько неожиданным вам показался ход с возвращением?
А.П.: Сам факт того, что президентом страны становится так никуда и не уходивший Владимир Путин, для наблюдателей не является новым и неожиданным. Но большинство политического класса России было шокировано предельно циничной формой, в которой была осуществлена эта рокировка. Шокировало и то унижение, которому был подвергнут господин Медведев, рассматривавшийся многими системными либералами как будущий президент и как возможный автор «перестройки» или «оттепели».
О.Х.: Вы говорите, что это политическое решение было шоком для элиты. Почему? Сложно поверить, что элита не понимала, в каком направлении все развивается.
А.П.: Само решение не было шоком. Возвращения Путина ждали. Но большинство наблюдателей были шокированы стилистикой, циничной формой этого действа. Это было какое-то утонченное издевательство. Ведь Медведев очень хотел остаться на своем посту, но он не мог это сделать без разрешения Путина. Вся эта возня, поддерживание интриги, кокетливые заявления Медведева, что он рассматривает разные возможности, — все это были попытки уговорить Путина разрешить ему остаться. Но Путин рассудил иначе: он решил вернуться. Роль института Медведева была в том, что четыре года он порождал иллюзии в политическом классе. Элиты понимали, что путинская модель исчерпана, но не выступали против, потому что тешили себя смутными иллюзиями.
О.Х.: На ваш взгляд, почему все же Путин решил вернуться?
А.П.: Дело в том, что при всей абсолютной лояльности Медведева могла найтись группа решительных людей, которые могли бы использовать его как инструмент для смены власти. Согласно российской Конституции, премьер-министр может быть уволен одним указом президента. Поэтому Путин здраво рассудил, что подвергать себя такому риску еще на 6 лет не стоит.
О.Х.: Что ждет страну в ближайшие годы с приходом Путина?
А.П.: Его правление ведет к маргинализации и угасанию страны.
