18 июля Кировский суд предсказуемо приговорил Алексея Навального к пяти годам лишения свободы. Однако уже на следующий день Навальный был отпущен, после того как судебное решение обжаловала прокуратура. По мнению публициста Александра Подрабинека, власть дает оппозиционеру последний шанс покинуть страну.
Фото: Валентина Свистунова / European Pressphoto Agency
Не знаю, пишет ли сегодня кто-нибудь современное пособие по тоталитаризму для начинающих диктаторов, но если пишет, то главу о подавлении оппозиции ему надо сделать самой обстоятельной. И обязательно обозначить в ней наиболее эффективные способы подавления инакомыслия, взятые, например, из советской истории. Не буду углубляться в дебри тоталитарных технологий, но об одном средстве сохранения тоталитарной стабильности сказать надо. Средство это – эмиграция, и для власти оно сопряжено со значительными душевными муками, но окупается потом гораздо лучше, чем лишение свободы.
Повод вспомнить об этом самый свежий – процесс Навального. Мутное судебное дело с очевидным обвинительным уклоном закончилось для подсудимых – Алексея Навального и Петра Офицерова – приговором к пяти и четырем годам лишения свободы соответственно. Сразу после оглашения приговора их взяли под стражу. Но подержали в кутузке совсем недолго, на следующий день освободили. Апелляционное представление об отмене ареста подала в суд прокуратура. Та самая, которая накануне ходатайствовала об аресте подсудимых. Одни считают это врожденной шизофренией «ока государева», другие – дискоординацией государственного механизма и «сбоем в системе», третьи – проявлением войны клана силовиков с кланом реформаторов. Все версии хороши и имеют право на существование. У меня версия другая – Алексею Навальному указывают на последнюю возможность выехать на Запад.
В самом деле, достаточно понять, что в случае с Навальным вопросы решаются не на уровне отдельных ведомств, не сумевших договориться друг с другом, а одним человеком, сидящим на самой верхушке своей вертикали, чтобы прийти к выводу, что никаких недоразумений в деле Навального нет и быть не может. Нет конкуренции между прокуратурой и Следственным комитетом, не возникает никаких недоразумений между судьей Блиновым и прокурором Богдановым. Никто не осмелится проявлять инициативу в деле, которое курирует «президент» Путин. А что именно он курирует это дело – несомненно. Навальный слишком значительная фигура на игровом политическом поле, чтобы связанные с ним проблемы были отданы на откуп кому-то другому. Да и Путин в рамках «ручного управления» самолично решает вопросы куда менее важные.
В демократической стране такой подход сочли бы идиотским, а автора подобной «нелепости» – сторонником теории заговора. И их можно понять. Но в авторитарном государстве совсем другие понятия о праве и другие механизмы государственного управления. Судьба серьезных политических оппонентов в нашем отечестве всегда решалась на самом высоком уровне.
Алексей Навальный очень многим во власти мешает и очень многих раздражает. Власть упустила момент, когда его можно было убить без слишком сильной огласки
Судьбу выдающегося русского философа Петра Чаадаева определил император Николай I. На докладе министра Уварова, в котором было сказано, что сочинение г-на Чаадаева «дышит нелепою ненавистью к отечеству и наполнено ложными и оскорбительными понятиями как насчет прошедшего, так и насчет настоящего и будущего существования государства», император наложил резолюцию: «Прочитав статью, нахожу, что содержание оной смесь дерзостной бессмыслицы, достойной умалишенного...» Посему Петра Яковлевича Чаадаева и поместили принудительно в психбольницу.
Высылка из СССР в 1922–1923 годах на «философском пароходе» элиты русской культуры произошла по инициативе Владимира Ленина. Тогда же и родилась у власти счастливая мысль лишать своих политических врагов родины. Соратник Ленина Лев Троцкий с революционной простотой объяснял ту высылку так: «Мы этих людей выслали потому, что расстрелять их не было повода, а терпеть было невозможно».
В дальнейшем для расстрелов повода не искали. Тех, кого Сталин считал угрозой режиму его личной власти, расстреливали по спискам им самим составленным. Тем не менее «эмигрантскую» лазейку сохранили: еще в УК РСФСР 1922 года в качестве одного из наказаний было введено «изгнание из пределов РСФСР на срок или бессрочно». Норма эта просуществовала до нового Уголовного кодекса 1960 года.
Высылка Александра Солженицына обсуждалась в 1974 году на Политбюро ЦК КПСС, где последнее слово оставалось за генсеком Леонидом Брежневым. Решение о бессудной ссылке Андрея Сахарова также принималось на высшем уровне.
Оппозиционеры номер один всегда были предметом забот первого лица государства. В этом отношении до сих пор мало что изменилось. Разумеется, Навальный – не Чаадаев и не Сахаров, а Путин – не Романов, не Сталин и даже не Брежнев. Масштабы личности не те и калибр каждого не тот, но соотношение осталось прежним. О главном враге «заботится» главный правитель.
Почему Троцкий не расстрелял интеллигентов, а посадил их на пароход? Почему Брежнев выслал Солженицына, а не посадил его в лагерь? Потому что в начале 1920-х годов, когда начинался НЭП, коммунисты нуждались в международном признании и зависели от внешнего мира. Потому что в 1970-х годах СССР зависел от западного общественного мнения и не мог себе позволить совершенно наплевать на тех, кому он продавал энергоресурсы и от кого получал зерно. Они в обоих случаях правильно рассчитали, что высылка противников коммунистического режима обернется для них гораздо меньшими неприятностями, чем жесткие репрессии.
Власть не устраивает просто эмиграция Навального, при которой он всегда мог бы вернуться в Россию. Им нужно его бегство из-под суда и просьба о политическом убежище. В этом случае он не сможет безнаказанно вернуться в страну
Сегодня ситуация до известной степени схожая. Алексей Навальный очень многим во власти мешает и очень многих раздражает. Власть упустила момент, когда его можно было убить без слишком сильной огласки. Власть предвидит нежелательные для себя последствия, которые неизбежно настигнут ее в случае капитальной посадки Навального в тюрьму. Путин наверняка взвешивает на весах своей личной выгоды, что он потеряет, а что приобретет в том или ином случае.
Именно этим объясняется арест и скоропалительное освобождение Навального из тюрьмы. Ему ясно указывают путь, который устраивает власть больше всего – эмиграция. Потому что на одной чашке весов – тюрьма для оппозиционера, но волна гражданских протестов и недовольства западного общественного мнения и даже западных политиков, а на другой – свобода для оппозиционера, что для власти мучительно и непереносимо, зато снижение его оппозиционного значения и потеря политического веса.
При этом надо понимать, что власть не устраивает просто эмиграция Навального, при которой он всегда мог бы вернуться в Россию. Им нужно его бегство из-под суда и просьба о политическом убежище. В этом случае он не сможет безнаказанно вернуться в страну – и потому, что здесь его будет ждать приговор, и потому, что на Западе закон не позволяет политическому беженцу даже на время приезжать в страну, из которой он бежал.
Теперь все карты в руках Алексея Навального. Его ход, и он должен сделать выбор. Ему чуть-чуть показали тюрьму. Ему намекнули на возможность избежать ее. Нечего и говорить, что от этого выбора зависит его судьба. Он может оказаться в благополучной эмиграции, а может остаться сидеть в России, прилагая все усилия для изменений к лучшему.
Путин тоже здесь остается, хотя было бы лучше, чтобы он эмигрировал. Если бы он хорошо учился в школе и знал историю, он бы понял сейчас, что высылка политических оппонентов кардинально не решает проблем. Это наглядно показали ему 18 июля тысячи демонстрантов, вышедшие в Москве, Питере и других городах страны, протестуя против приговора Навальному. Они никуда не эмигрируют, они останутся здесь и будут скандировать «Свобода», как бы ни было отвратительно Владимиру Путину это слышать. Они навсегда останутся его головной болью, даже если все заметные деятели оппозиции попросят на Западе политического убежища.
Как донести до него эту простую мысль? Может, действительно кто-нибудь напишет пособие по тоталитаризму для начинающих диктаторов?
