Возвращение Владимира Путина в Кремль дало «силовикам» возможность взять реванш за свои потери за время президентства Дмитрия Медведева. Практически все инициативы бывшего президента и нынешнего премьера подвергаются пересмотру, а сам он обычно воспринимает это молча. Однако в ноябре Медведев – впервые за полтора года – решился публично раскритиковать законопроект, внесенный в Госдуму Путиным. В ответ президент фактически пригрозил главе правительства отставкой. По мнению политолога Татьяны Становой, российский бизнес отдается «на съедение» «силовикам».
Как бы ни критиковали Дмитрия Медведева как слабого правителя со смешными инициативами, он все-таки сделал ряд важных шагов в области развития антикоррупционного законодательства, повышения открытости органов власти, улучшения общественного контроля над госзакупками и либерализации уголовного законодательства. Так считают бизнес, эксперты, экономисты, журналисты независимых изданий. Владимир Путин со своим бывшим преемником не согласен, по его словам, либерализация не дала нужного эффекта и сыграла на руку преступникам.
Речь идет о законах, снизивших давление надзорных и правоохранительных органов на предпринимателей. Одной из таких инициатив было принятие в декабре 2011 года поправок в Уголовно-процессуальный кодекс РФ, направленных на совершенствование уголовного судопроизводства по экономическим преступлениям. 6 декабря 2011 года тогдашний президент Медведев подписал Федеральный закон № 407-ФЗ «О внесении изменений в статьи 140 и 241 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации». Так, в ст. 140 («Поводы и основание для возбуждения уголовного дела») УПК РФ вносились изменения, устанавливающие, что поводом для возбуждения уголовного дела о налоговых преступлениях (ст. 198–199.2 УК РФ) служат только те материалы, которые направлены налоговыми органами для решения вопроса о возбуждении уголовного дела. А в ст. 241 («Гласность») УПК РФ закреплялось, что при рассмотрении в судебном заседании уголовного дела о преступлениях в сфере экономической деятельности могут оглашаться только вводная и резолютивная части приговора.
Логика Медведева была прозрачна: правоохранительные органы, как он считал, злоупотребляют своими возможностями безосновательно возбуждать дела по налоговым преступлениям, что в итоге становится инструментом рейдерских захватов, вымогательства взяток и прочих прелестей будней российских предпринимателей. В СМИ даже распространялись расценки за закрытие таких дел. Поэтому было решено, что основанием для возбуждения дела по налоговому преступлению могут быть не материалы оперативно-разыскной деятельности силовиков, а исключительно материалы налоговых органов. Налоговые органы, как верно заметил Путин, не правоохранительные, их цель – налоговая дисциплина. Поэтому, решил в 2011 году Медведев, будет лучше, если именно налоговики, при наличии фактов, указывающих на уход от уплаты налогов, будут передавать свои материалы в органы, а те в свою очередь будут заниматься расследованиями. Одновременно право возбуждать дела по налоговым преступлениям было передано Следственному комитету России (СКР; ранее он принадлежал органам внутренних дел). Получалось, что ведомство Александра Бастрыкина (однокурсника Владимира Путина) приобрело определенную привилегию, но использовать ее в полной мере не смогло.
Шанс изменить ситуацию появился уже через год после ухода Медведева из Кремля. Минувшим летом СКР занялся разработкой законопроекта об отмене инициативы бывшего президента, а в середине сентября представил его на рассмотрение правительства и администрации президента. Тогда в кабинете министров над проектом посмеялись, посчитав его непроходным. Однако документ поступил в Госдуму от имени президента.
Законопроект о налоговых преступлениях внесли в Госдуму, по сути, через голову правительственных чиновников: эта новость стала шоком для многих из них, говорили источники «Ведомостей». Впервые за время своего премьерства публично против инициативы выступил и Дмитрий Медведев: «навозбуждать-то можно все что угодно, особенно по заказу и за деньги, что происходит часто, когда одна структура борется с другой», сказал он на совещании 12 ноября. Министерство экономического развития подготовило негативное заключение, которое может стать черновиком отрицательного заключения правительства (даже если оно в данном случае не требуется). Как рассказал «Ведомостям» высокопоставленный чиновник, правительство будет думать, как торпедировать президентский законопроект: «Ищем формулировки». Просто отозвать законопроект не удастся, но премьер однозначно дал понять: документ в том виде, в котором внесен, не может быть принят. В Минэкономразвития подчеркивают, что возвращение к старому порядку ударит по инвестиционному климату, будет препятствовать развитию малого и среднего бизнеса. Министерство также боится злоупотреблений следственных органов. Вице-премьер Аркадий Дворкович заявил, что он против принятия поправок СКР. «Иметь два ключа здесь считаю пока необоснованным», – сказал Дворкович в эфире телеканала «Россия 24». По его мнению, действующая система является разумной, и у ФНС имеются все возможности для ведения эффективной деятельности.
Инициатива СКР стала шоком и для бизнеса. Руководитель Всероссийского союза страховщиков, экс-глава Института современного развития Игорь Юргенс пояснил, что новая инициатива Путина полностью противоречит логике и тенденции модернизации экономики, взаимоотношениям между бизнесом и властью и мешает улучшению инвестиционного климата в стране. Что касается плохой собираемости налогов, которая беспокоит власти, то, по мнению Юргенса, это происходит не по причине бойкотирования отчислений малым и средним бизнесом, а из-за Таможенного союза: Россия лишилась значительной части НДС на ввозимые из Китая товары, и теперь ее забирает себе Казахстан. Категорически против инициативы СКР высказалась и организация предпринимателей «ОПОРА России».
Однако в СКР находят свои аргументы. В качестве повода для расширения своих полномочий комитет ссылался на растущий отток капитала по сомнительным операциям, на правительственный план по мобилизации доходов бюджета и деофшоризации российской экономики. К слову, СКР получил поддержку Минфина, что вполне укладывается в корпоративные интересы финансового ведомства.
14 ноября СКР публично поддержал президент Путин. Обращает на себя внимание тот факт, что Путин внес законопроект в Думу от своего имени, тем самым прикрыв инициативу силовиков. Во-первых, на совещании Агентства стратегических инициатив президент дал понять, что не пожалеет ради СКР и головы своего премьер-министра. По мнению Путина, после либерализации уголовного законодательства статьи 198 и 199 (о налоговых преступлениях) практически перестали работать. Признав озабоченность предпринимателей, Путин предложил «найти такую форму, при которой будут обеспечены и интересы государства, и не будет нанесен ущерб предпринимательскому климату». «Например – я не говорю, что это окончательное решение, – можно было бы сделать так, чтобы налоговая служба в обязательном порядке предоставляла свою информацию и свое мнение о том или другом событии, а Следственный комитет как правоохранительный орган должен был принимать решение, возбуждать или нет», – сказал он.
Один из аргументов Путина – налоговые органы не являются правоохранительными. «Получилось так, что де-факто мы перенесли на площадку налоговой службы само по себе решение о возбуждении уголовного дела. Налоговая служба дело не возбуждает, но решение, по сути, концентрируется там», – сказал президент. Путин передергивает факты: решение о возбуждении уголовного дела принимает исключительно СКР. Действительно, налоговые органы могут изучать дела до трех лет давности, в то время как срок давности по налоговым преступлениям десять лет. Однако эта проблема легко решается предоставлением налоговикам возможности более дальних по времени проверок. Однако Путина это тоже не устраивает – слишком мало «посадок». «Из всех дел, которые были рассмотрены, по результатам рассмотрения только три человека осуждены, причем два из них – к условным срокам наказания», – сказал он.
Президент предпочел пойти по пути накачивания репрессивного аппарата. При этом он дал понять, что недовольные могут уйти в отставку, даже если среди них премьер-министр России. Многие удивлялись, почему официальный представитель СКР Владимир Маркин в свое время позволил себе вступить в публичную полемику с вице-премьером правительства Владиславом Сурковым. После нынешней отповеди Путина это уже кажется нормой. На совещании 14 ноября президент раскритиковал Медведева за публичное несогласие. «Всем нам, конечно, хочется выглядеть, как сейчас говорят, белыми, и пушистыми, и либеральными. Наша задача не в этом. Мы не артисты художественного жанра… Мы с коллегами поговорим, разберемся, но здесь вопрос очень просто решается. Я вынужден буду им напомнить, что есть определенная практика решения таких вопросов, перед тем как выходить к средствам массовой информации. Известно, если кто-то с чем-то не согласен… Как Кудрин сделал – он перешел в экспертное сообщество и сейчас будет вместе с нами трудиться, по сути, в экспертном совете при президенте, что тоже неплохо, и я очень рассчитываю на то, что он внесет много полезного в наши дискуссии и в подготовку решений», – сказал Владимир Путин, фактически пригрозив Дмитрию Медведеву отставкой.
В России, безусловно, есть проблема налоговой культуры и дисциплины. В отличие от западных стран, где налоговые преступления жестко наказуемы, в России не платить налоги не стыдно и даже почетно. Однако для того, чтобы повысить социальную ответственность бизнеса и его готовность понимать, ради чего платятся налоги, важно повысить и ответственность государства перед налогоплательщиками. Когда бизнес не доверяет власти, а реальная нагрузка, помимо налоговой, значительно превышает официальную за счет коррупционных поборов, «административного терроризма» и т. д., не стоит удивляться, что уход от налогов стал повседневностью.
