11 января 1994 года в Москве открылось заседание Государственной думы Федерального собрания РФ – первого с 1917 года российского парламента, избранного на многопартийных выборах. К юбилею первой Думы старший эксперт ИСР Владимир Кара-Мурза напоминает о ее опыте – опыте парламента, который, в отличие от сегодняшней пародии на народное представительство, был подлинным «местом для дискуссий».
Первое заседание Государственной думы Федерального собрания РФ. Москва, 11 января 1994
В недолгой, увы, истории российского парламентаризма не так много памятных дат. 27 апреля (по старому стилю) – день открытия первой Государственной думы в 1906 году. 6 января (по старому стилю) – дата со знаком минус, но более чем памятная – разгон большевиками всенародно избранного Учредительного собрания в 1918-м («Ваша болтовня не нужна трудящимся… караул устал»). Одной из столь же значимых дат несомненно является 11 января: в этот день в 1994 году в Москве в здании бывшего СЭВа (срочно отремонтированном после октябрьских событий 1993 года, когда его штурмовали боевики генерала Макашова) открылось первое заседание Государственной думы Федерального собрания РФ первого созыва – «пятой Думы», как ее часто называли, подчеркивая преемственность с парламентской традицией дореволюционной России. Та Дума, проработавшая (в соответствии с переходными положениями Конституции) два года, была, пожалуй, самым представительным парламентом в российской истории – возможно, за исключением второй Государственной думы Российской империи (1907), в которой было представлено 14 партийных групп, от крайне правых до крайне левых.
Первая Государственная дума РФ была избрана 12 декабря 1993 года на первых с ноября 1917 года многопартийных парламентских выборах (выборы народных депутатов РСФСР в марте 1990-го проходили хоть и на альтернативной основе, но при еще действовавшей 6-й статье Конституции СССР, закреплявшей однопартийную власть коммунистов; 86% избранных нардепов были членами КПСС). В выборах-1993 участвовали 13 партий и блоков, восемь из них преодолели пятипроцентный барьер и сформировали собственные фракции в нижней палате. По мажоритарным округам в парламент прошли и члены других партий, и независимые кандидаты: помимо восьми партийных фракций в первой Думе в разное время действовали четыре зарегистрированные депутатские группы. Любопытно, что во время визита думской делегации в Вашингтон в марте 1994 года американские журналисты отмечали, что нижняя палата российского парламента имеет более широкое политическое представительство, чем нижняя палата Конгресса США.
Во время визита думской делегации в Вашингтон американские журналисты отмечали, что нижняя палата российского парламента имеет более широкое политическое представительство, чем нижняя палата Конгресса США
Устойчивого большинства в парламенте не было ни у одного политического лагеря. При открытии Думы в январе 1994-го условный левонационалистический блок (ЛДПР, КПРФ, Аграрная партия и др.) насчитывал около 220 депутатов, условный либеральный правоцентристский блок («Выбор России», «Яблоко», Партия российского единства и согласия и др.) – около 160. В течение работы Думы соотношение сил менялось (не в пользу либералов), но для проведения значимых решений так или иначе требовались ситуативные коалиции.
Как известно, первая Дума была оппозиционной тогдашнему Кремлю, правительству и президентской администрации. Это проявилось уже при избрании спикера: 14 января 1994 года этот пост занял выдвинутый левыми фракциями Иван Рыбкин, набравший в «мягком» рейтинговом голосовании с участием шести кандидатов 233 голоса (кандидат тогдашней правительственной партии – «Выбора России» – бывший советский диссидент и политзаключенный Сергей Ковалев получил 138 голосов).
Депутаты фракции «Выбор России» на заседании первой Государственной думы: Сергей Ковалев (в центре, спиной), Егор Гайдар (в центре), Анатолий Чубайс (справа). Москва, 1994
Одним из первых решений нового парламента стало принятое 23 февраля 1994 года (252 голоса «за», 67 – «против») постановление об амнистии для участников путча ГКЧП в августе 1991-го и вооруженного мятежа в октябре 1993-го. Президент Ельцин резко возражал против освобождения путчистов (и даже пытался ему воспрепятствовать), но амнистия в соответствии с российской Конституцией является прерогативой нижней палаты парламента, и уже 26 февраля 1994 года участники событий августа-91 и октября-93 вышли на свободу. (Какой контраст с амнистией декабря 2013-го, проект которой открыто составлялся в Кремле и был направлен думским статистам лишь на формальное утверждение.) А 21 июня 1995 года Государственная дума 241 голосом против 72 вынесла вотум недоверия правительству – первый и пока единственный в истории Российской Федерации. От повторного вынесения вотума парламентарии отказались только после серьезных уступок со стороны президента, а именно отставок наиболее одиозных министров Николая Егорова, Виктора Ерина и Сергея Степашина.
Первая Государственная дума РФ не только была полноценным и самостоятельным политическим игроком, но и внесла серьезный вклад в отечественное законодательство: за два года ее работы в России вступили в силу более 300 законов, в том числе федеральные законы о Конституционном суде, об арбитражных судах и о референдуме, первая часть Гражданского кодекса.
Та Дума была «местом для дискуссий», каким и должен быть настоящий парламент. Она была отражением всего российского общества – от сталинистов и националистов до демократов и либералов-западников
Пожалуй, главное – та Дума была «местом для дискуссий», каким и должен быть настоящий парламент и каким парламент в России перестал быть после «свободных, но несправедливых» выборов декабря 2003-го. Она была отражением всего российского общества – от сталинистов и националистов до демократов и либералов-западников. В ее рядах были один из лидеров мятежного Верховного совета в октябре 1993-го Сергей Бабурин и призвавший сторонников президента к сопротивлению вице-премьер Егор Гайдар, черносотенец Николай Лысенко и архитектор проевропейской внешней политики РФ Андрей Козырев, бывший секретарь ЦК КПСС и председатель Верховного совета СССР Анатолий Лукьянов и бывшие узники ГУЛАГа Сергей Ковалев и Михаил Молоствов.
«Журналисты, политологи, историки еще скажут свое слово о значении нашей работы для судеб России, однако непредвзятому наблюдателю и сейчас уже ясно: Государственная дума Российской Федерации первого созыва – пятая попытка российской Думы – состоялась, – сказал Иван Рыбкин, закрывая последнее заседание 22 декабря 1995 года. – Позади два года согласования интересов не на улицах и площадях, а здесь, хоть и в бореньях и одоленьях, но под крышей Государственной думы… И это, пожалуй, главный итог… В этом вижу первые ростки новой культуры в истории России, новой политической культуры».
К сожалению, развитие этой культуры было прервано в 2003 году. Конечно, не навсегда. И опыт пятой Государственной думы еще пригодится будущим российским законодателям.
