В России сложилось печальное содружество внешней и внутренней агрессии. Экспансия на Украине сопровождается принятием новых репрессивных законов и усилением полицейского произвола в отношении оппозиции и гражданских активистов внутри страны. По мнению писателя Александра Подрабинека, следуя логике режима, в ближайшее время российскому обществу следует ожидать дальнейшего завинчивания гаек, а международному сообществу – новых военных конфликтов с Россией.
Агрессия против других стран и репрессии против собственного народа – явления закономерные и друг от друга неотделимые, как две стороны одной медали. В сущности, и то и другое – пренебрежение правом и утверждение собственной исключительности за счет окружающих.
Обозреватели, журналисты и аналитики отмечают растущую активность Государственной думы на ниве принятия репрессивных законов. Оппозиционеры и гражданские активисты, сталкивающиеся с правоохранительными органами лицом к лицу, говорят об усилении полицейского произвола.
Кому-то эти процессы кажутся случайными, кто-то улавливает их взаимосвязь, когда уже «поздно пить боржоми», а кто-то до последнего надеется, что одно обойдется без другого. Как правило, внутри страны рассчитывают, что внешняя экспансия обойдется без внутренних обострений. А в других странах, еще не подвергшихся нападению, полагают, что восторжествовавший у соседей репрессивный режим – это исключительно их внутреннее дело.
Опыт истории показывает, что все взаимосвязано и убежать будет некуда. Классический пример – нацистская Германия, сначала обрушившая репрессии на собственных граждан, не согласных с национал-социализмом, а затем ринувшаяся подавлять страны, не согласные с ее диктатом всему миру. Чудесное желание тихо отсидеться в стороне не исчезло у европейских политиков даже после того, как нацистская агрессия была перенесена с внутренних врагов на внешних. В 1938 году премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен был убежден, что добился надежного мира с Гитлером, пожертвовав Чехословакией, уж не говоря о смирении с диктатурой внутри Германии.
Сталинский террор 1930-х годов в Советском Союзе сопровождался военным вмешательством в Испании в 1936 году, пограничной войной с Японией летом 1939 года (бои у реки Халхин-Гол), а затем союзническими отношениями с Гитлером и военным вторжением в Польшу, Литву, Латвию, Эстонию, Финляндию и Румынию. Сейчас трудно оценить, насколько интенсивность внутренних репрессий была связана тогда с военной экспансией против соседних государств, но то, что эти процессы шли параллельно, совершенно очевидно.
Оккупация странами–участницами Варшавского договора Чехословакии в 1968 году вызвала не только рост открытых протестных настроений в Советском Союзе, но и активизацию деятельности КГБ против диссидентского движения. На этом примере хорошо видно, как внешняя экспансия может вызвать политический протест внутри страны, что, в свою очередь, приводит к ужесточению репрессивной политики.
Постоянная готовность к войне – фирменная марка тирании. Эта готовность является такой же неотъемлемой частью режима, как система репрессий против внутренних врагов, посягающих на стабильность и несменяемость диктатуры
Советская военная интервенция в Афганистане в декабре 1979 года мгновенно отразилась на демократическом движении в Советском Союзе. Спустя четыре недели после начала войны в незаконную ссылку в Горький был отправлен такой неудобный для советских властей критик режима, как академик Андрей Сахаров. В течение следующего полугодия в Советском Союзе были арестованы и преданы суду многие известные диссиденты и активисты национально-освободительных движений.
Те или иные деспотические режимы в разные периоды своей истории по-разному реализовывали агрессивную суть. Например, германский национал-социализм реализовывал себя преимущественно в войнах с другими народами, а северокорейский коммунизм – в жесточайших репрессиях против собственного. Однако никогда они не останавливались только на чем-то одном. Даже коммунистическая Куба, которой Бог не дал сухопутных границ и обделил военно-морским флотом, старательно ввязывалась в военные конфликты в Африке и Южной Америке.
КНДР сосредоточена сейчас на репрессиях против своих граждан, но, следуя тоталитарным инстинктам, культивирует воинственную риторику и работает над созданием ядерного оружия. Когда-нибудь приоритеты поменяются, и природная ненависть коммунистического режима будет перенаправлена с собственного народа на ближайшие страны. А учитывая развитие ракетных технологий, возможно, не только на ближайшие.
Постоянная готовность к войне – фирменная марка тирании. Эта готовность является такой же неотъемлемой частью режима, как система репрессий против внутренних врагов, посягающих на стабильность и несменяемость диктатуры. Можно не сомневаться, что страна, в которой угнетаются собственные граждане, когда-нибудь обязательно захочет расширить сферу своего влияния за счет соседних стран. Можно не сомневаться, что в агрессивных странах не все в порядке с правами и свободами ее граждан.
Россия занимает сегодня на шкале тиранических режимов среднее место. Умеренной жесткости режим, выборочные, не массовые политические репрессии, относительная свобода слова и номинально сохраняющиеся институты демократии: парламент, суд, Конституция, регулярные выборы. Все эти атрибуты демократии давно не выполняют своего предназначения и призваны скорее имитировать демократическое устройство, чем обеспечивать его. Однако существующая власть ценит эти псевдодемократические институты именно за их имитационную роль.
В последние 15 лет пространство свободы в стране планомерно сужается. Это сопровождается разного рода репрессиями против тех, кто свободу пытается отстаивать. Понятно, что внутренними репрессиями такой режим удовлетвориться уже не может. Война 2008 года в Грузии привела в баланс агрессивную внешнюю политику России с репрессивной внутренней. После 2011 года давление власти на российское общество постоянно усиливалось, следствием чего и стала агрессия против Украины. Не может деспотический режим терроризировать свой народ и при этом быть миролюбивым к другим. Внешняя политика неизбежно соответствует внутренней.
Поэтому при сохранении в стране нынешней путинской стабильности в ближайшее время российскому обществу следует ожидать завинчивания гаек, а международному сообществу – новых военных конфликтов с Россией в главной роли. Это неизбежно. Такова природа деспотии. Никто не сможет с этим ничего поделать. Никто, кроме тех, у кого хватит решимости и сил обрушить тиранию, а не бороться с ее печальными последствиями.
