Институт современной России

Все, что сделал предъявитель сего,
сделано по моему приказу и для блага государства.
Кардинал Ришелье
(А.Дюма. Три мушкетера)

Вот умеет Государственная дума ярко и красиво уйти на каникулы, так, чтобы всем это запомнилось и чтобы желающим было о чем подумать в период воздержания народных избранников от законотворческой деятельности. 1 июля 2015 года группа депутатов внесла в Госдуму свежий законопроект. В этом документе в максимально концентрированной форме выражена забота парламентариев о человеке. На пакете документов стоят подписи некоторых народных любимцев, в том числе Ирины Яровой, Андрея Лугового и Александра Хинштейна. Фамилии Яровой и Лугового уже давно стали узнаваемым брендом, гарантией определенного качества подготовленных ими законопроектов. В данном случае узнаваемый бренд тоже не подкачал: проект поправок в федеральный закон «О полиции» и ряд иных законодательных актов Российской Федерации бьет все рекорды по производимому нервнопаралитическому воздействию.

В данном законопроекте принципиально важными являются следующие моменты.

Во-первых, предлагается снять два базовых запрета — применять огнестрельное оружие с производством выстрела на поражение в отношении женщин, а также при значительном скоплении граждан, если в результате его применения могут пострадать случайные лица (пп. 5 и 6 ст. 23). В законопроекте предусматривается право полиции стрелять на поражение по женщинам, за исключением женщин «с видимыми признаками беременности», а также право стрелять на поражение при значительном скоплении граждан «в целях предотвращения (пресечения) террористического акта, освобождения заложников, отражения группового вооруженного нападения на критически важные или потенциально опасные объекты или объекты, здания, помещения, сооружения органов государственной власти».

Во-вторых, статью 30 ФЗ «О полиции» «Гарантии правовой защиты сотрудника полиции» предлагается дополнить частью 1-1 «Государство гарантирует презумпцию доверия и поддержку сотруднику полиции при выполнении им служебных обязанностей», а также частью 1-2 «Сотрудник полиции не подлежит преследованию за действия, совершенные при выполнении обязанностей, возложенных на полицию, и в связи с реализацией прав, предоставленных полиции, если эти действия осуществлялись по основаниям и в порядке, установленном федеральными конституционными законами... и иными нормативными правовыми актами, составляющими правовую основу деятельности полиции».

А теперь давайте представим себе, что произойдет, если не дай бог этот законопроект будет принят в данной редакции. Полиции предлагается дать право стрелять на поражение по женщинам. При этом решать, что является видимыми признаками беременности, будет та же полиция, так как в действующем законодательстве исчерпывающего определения нет. Решение полиции по умолчанию будет считаться правильным, ибо гарантирована презумпция доверия. И даже если полицейский застрелит находящуюся на сносях женщину в слегка скрадывающем живот пальто, ответственность за свои действия он нести не будет, ибо, стреляя в беременную, реализовывал права и выполнял обязанности.

Аналогичным образом будет работать другая предлагаемая норма, разрешающая стрелять в местах значительного скопления граждан во имя предотвращения (пресечения) терактов, освобождения заложников, защиты важных объектов и мест дислокации государственных органов. Закон не дает четкого определения понятия «значительное скопление граждан», поэтому, следуя вышеизложенной схеме, все решает облеченная государственным доверием полиция, освобожденная от ответственности за свои действия. Сочетание гарантированной государством презумпции доверия полиции и освобождения сотрудников полиции от ответственности за действия, совершенные в рамках закрепленных в законе прав и выполнения обязанностей, образует попросту право на беспредел, подкрепленное санкцией государства. Это будет современный вариант знаменитого документа, который леди Винтер выпросила у кардинала Ришелье (документ гласил: «Все, что сделал предъявитель сего, сделано по моему приказу и для блага государства»).

Данный законопроект особенно хорошо выглядит в контексте широко пропагандируемой реформы милиции, которая несколько лет назад стартовала в нашей стране. На постсоветском пространстве реформа милиции — одна из наиболее важных и сложных задач, предполагающих адаптацию органов внутренних дел к новой ситуации и новой системе ценностей, включая превращение защиты прав и свобод граждан в ключевой приоритет. Если использовать терминологию ФЗ «О полиции», то фундаментальная задача реформы советской милиции вкратце может быть сформулирована следующим образом: как превратить «мента» в «господина полицейского»?

Для начала предстояло решить две основные проблемы: изменить модель взаимодействия милиции и общества таким образом, чтобы новый modus operandi свидетельствовал о реальной смене ключевого приоритета, а также сделать так, чтобы население поверило, что милиция действительно стала иной. В отличие от большинства иных силовых структур, работающих с внешней угрозой, деятельность милиции направлена исключительно внутрь страны. Только у милиции есть право использовать силу против своих сограждан. Поэтому столь важными полномочиями должны быть наделены люди, прошедшие надлежащую подготовку, в отношении деятельности которых устанавливаются необходимые ограничения, а в случае необходимости применяются соответствующие санкции. Еще одна характерная черта милиции, равно как и полиции, состоит в том, что гражданам приходится так или иначе взаимодействовать с сотрудниками этой службы несопоставимо чаще, нежели с сотрудниками других силовых структур, и вне зависимости от собственного желания.

В переходных обществах, стремящихся дистанцироваться от авторитарного прошлого, легитимность государства в существенной степени определяется и тем, насколько взаимоотношения полиции и граждан соответствуют ценностям демократического общества¹. В переходный период полиция начинает играть особенно важную роль. Во-первых, от деятельности полиции в существенной степени зависит эффективность работы демократических институтов. Полиция может либо оказывать содействие, либо сильнейшим образом препятствовать процессам, принципиально важным для продвижения к демократии. К их числу относятся голосование на выборах, публичные выступления, издательская деятельность, реализация свободы собраний, деятельность оппозиции, а также свободное участие в реализации политики государства².

Второй важнейшей характеристикой роли полиции в переходных обществах является то, что надлежащим образом подготовленная полицейская служба способна поддерживать и гарантировать стабильность в турбулентные моменты, которые столь часто сопровождают полномасштабный социетальный транзит. Полиция действительно способна «играть важную роль в подобные периоды неопределенности, печально известные такими сопутствующими явлениями, как социальная и политическая нестабильность, эскалация преступности и насилия, обнищание и дезориентация населения»³.

В-третьих, будучи наиболее заметным органом, чья деятельность обеспечена санкцией государства, полиция может являть собой наглядную демонстрацию сути нового режима. После регулярного взаимодействия с вежливыми и профессиональными полицейскими граждане могут начать больше доверять новому правительству и более активно его поддерживать. И напротив, контакты с полицией, оставляющие впечатление, что по сути своей режим не изменился, могут привести к массовому недовольству. Так, одним из поводов, спровоцировавших «арабскую весну», стал крайне негативный опыт взаимодействия полиции и населения⁴.

Итоговой целью реформирования репрессивной милицейской силовой структуры является создание цивилизованной демократической полицейской службы⁵. Существуют разные дефиниции того, что именно есть цивилизованная демократическая полицейская служба, но два критерия носят универсальный характер: это должна быть подотчетная структура, оперативно реагирующая на потребности и проблемы граждан⁶. Принципиальное отличие состоит в первую очередь в том, что демократическая полицейская служба направлена «вниз» — навстречу потребностям граждан, а не «вверх» — в сторону указаний государства⁷. Такая «направленная вниз» полицейская служба должна быть подотчетна выборным органам, а не пребывающим в таинственном полумраке секретным структурам. Помимо этого, цивилизованная демократическая полицейская служба должна быть также подотчетна населению с помощью СМИ, НКО и иных акторов гражданского общества⁸. Только так силовая структура, оберегающая государство от его граждан и использующаяся как инструмент репрессии, может быть преобразована в демократическую службу, существующую и работающую для населения⁹.

Реформа полиции, как и любая иная реформа, не должна и не может протекать изолированно. Ее успех в существенной степени зависит от успеха иных реформ, в частности преобразований в системе уголовной юстиции. Но недооценивать ключевую роль реформы полиции ни в коей мере нельзя, ибо легитимная демократия не может существовать при наличии неподотчетной и авторитарной силовой полицейской структуры, деятельность которой направлена не на граждан, а против них¹⁰.

Если данный законопроект будет принят и при этом в нем сохранятся проанализированные выше ключевые положения, это будет означать не только полный провал российской реформы полиции и торжество диктатуры «мента» или «ментовского государства», блестяще описанного Леонидом Никитинским. Не только мы, но и наши дети и внуки при виде человека в полицейской форме будут стараться перейти на другую сторону улицы. Если полиция получит право безнаказанно стрелять в народ, она не сможет претендовать на доверие населения. И законодательно закрепленная презумпция доверия, гарантированная государством, картины не изменит, потому что нельзя доверять структуре, получившей карт-бланш на беспредел во имя защиты государства от своих граждан.

Но власти не нужна уважаемая гражданами и работающая для граждан полиция. Ей нужны боевики-беспредельщики. И принятие этого законопроекта в данной редакции станет индикатором готовности власти по самому ничтожному поводу давать освобожденной от ответственности за свои действия полиции приказ стрелять по людям. А это значит, что власть боится народного возмущения.

Источники:

1. Bayley, David. Changing the Guard: Developing Democratic Police Abroad. Oxford University Press, USA, 2005.
2. Указ. соч.
3. Niels A. Uildriks. Policing post-communist societies: police-public violence, democratic policing and human rights // N.Y.: Open Society Institute, 2003.
4. См.: Arab Spring: timeline of the African and Middle East rebellions // The Daily Telegraph. 21 Oct. 2011.
5. United States Institute of Peace, примечание 3 на с. 81.
6. Bayley, David. The Contemporary Practices of Policing: A Comparative View, in US Dept. of Justice, Civilian Police and Multinational Peacekeeping: A Role for Democratic Policing, National Institute of Justice, 1999, р. 4.
7. Указ. соч.
8. Указ. соч.
9. Robertson, Annette. Criminal Justice Policy Transfer to Post-Soviet States: Two Case Studies of Police Reform in Russia and Ukraine // European Journal on Criminal Policy and Research, 2005.
10. Gerber, Theodore P.; Mendelson, Sarah E. Public Experiences of Police Violence and Corruption in Contemporary Russia: A Case of Predatory Policing? // Law & Society Review. 2008. Vol. 42, No. 1, 9.