В отличие от многих других национальных диаспор, русские избиратели никогда не пользовались в США серьезным политическим влиянием. За всю историю Конгресса в нем не было ни одного русскоязычного представителя, а штабы кандидатов в президенты не уделяли особого внимания «русским» голосам. При этом, только по официальнным данным, в Америке проживает более трех миллионов граждан российского происхождения. О возможности формирования собственного политического лица у «русской Америки» рассуждает эксперт ИСР Владимир Кара-Мурза (мл.)
Недавнее зарубежное турне кандидата в президенты США от Республиканской партии Митта Ромни преследовало не только внешнеполитические, но и вполне прагматичные предвыборные цели. Выбор стран был не случаен: помимо оказания символичного жеста поддержки традиционных союзников Америки визит Ромни в Израиль и Польшу стал частью кампании республиканцев в ключевых «неопределившихся» штатах Флорида и Мичиган. Шансы на победу в них имеют оба основных кандидата; эти штаты контролируют 45 из 538 голосов в Федеральной коллегии выборщиков и способны решить исход ноябрьского голосования. Неочевидная, на первый взгляд, связь объясняется статистикой: 3,4% населения Флориды составляют евреи, а 9,6% жителей Мичигана имеют польские корни. Для этих избирателей отношения США с Израилем и Польшей являются пусть и не определяющим, но весьма существенным фактором. А поддержка Ромни со стороны легендарного Леха Валенсы наверняка добавит в его копилку дополнительные голоса польских американцев.
В тактике Митта Ромни нет ничего нового: кандидаты на американских выборах традиционно аппелируют к конкретным, в том числе и «национальным», группам избирателей. Эти группы нередко имеют и собственное представительство в федеральных органах власти: к примеру, литовскую диаспору (0,2% населения США) на Капитолйиском холме представляют сенатор Ричард Дурбин и конгрессмен Джон Шимкус, греческую общину (0,4%), в числе прочих, — сенатор Олимпия Сноу и конгрессмен Пол Сарбейнс (Сарбанес). Кубинская община (0,6% населения) может похвастаться такими влиятельными политиками, как председатель комитета Палаты представителей по иностранным делам Илеана Рос-Лехтинен (уроженка Гаваны) и сенаторы Роберт Менендес и Марко Рубио. И это не говоря уже о таких многочисленных и укоренившихся в американской политике диаспорах, как итальянская или ирландская.
Русские американцы, по официальным оценкам, составляющие 1% населения Соединенных Штатов (более 3 млн человек), никогда не считались электорально значимой группой. В обширном списке русских эмигрантов, так много сделавших для Америки, — от Иосифа Бродского и Михаила Барышникова до Игоря Сикорского и Владимира Зворыкина — нет ни одного федерального политика. По большому счету, это было выбором самой российской иммиграции, и дело не столько в политике, сколько в самоидентификации: многие предпочитали ассимилироваться, не передавая своим детям языковые и культурные традиции, и таким образом теряли свою «русскость». Российские евреи интегрировались в англоязычные общины, и даже те, кто продолжал считать себя «русскими американцами», не ощущали себя частью единой диаспоры. Для других национальных групп общинная принадлежность играет огромное значение: демократ Дурбин и республиканец Шимкус, не согласные друг с другом, пожалуй, ни по одному внутриполитическому вопросу, стоят плечом к плечу, когда речь заходит о поддержке Литвы и американо-литовского партнерства.
Однако ситуация начинает меняться в первую очередь в местах наибольшего сосредоточения «русских американцев». Нью-йоркские газеты все чаще называют районы южного Бруклина, входящие в состав 9-го избирательного округа штата Нью-Йорк на выборах в Конгресс США, «маленькой Россией». На довыборах в сентябре 2011 года именно «русские» голоса помогли Бобу Тернеру стать первым за 88 лет (!) республиканцем, избранным в Палату представителей от этого округа. В отличие от либерального большинства нью-йоркцев русскоязычные избиратели отдают предпочтение Республиканской партии, как в силу исторической памяти (республиканцы считались более принципиальными антикоммунистами, чем демократы, особенно во времена Рональда Рейгана), так и по причине общего для выходцев из многих социалистических стран настороженного отношения к государственному влиянию на экономику. При том, что в целом по Нью-Йорку на президентских выборах 2008 года демократ Барак Обама победил республиканца Джона Маккейна с разгромным счетом 79% против 20%, в «маленькой России» — бруклинских районах Брайтон-бич, Манхэттен-бич и Шипсхед-бэй — Маккейн получил 55% голосов против 45% у Обамы. В нынешнем году победа в этой части «Большого яблока» наверняка достанется Митту Ромни.
То, что под законопроектом «Акта Магнитского» стоят подписи сенатора от штата Нью-Йорк Чарльза Шумера и конгрессмена от 9-го избирательного округа Нью-Йорка Боба Тернера, вряд ли можно считать простым совпадением
К слову, многих русских американцев в программе Ромни привлекает не только экономический консерватизм, но и четко выраженная негативная позиция в отношении режима Владимира Путина, контрастирующая с проводимой администрацией Обамы политикой «перезагрузки». Принятая на августовском съезде республиканской партии предвыборная платформа включает в себя критику Кремля за «подавление оппозиционных партий, прессы и институтов гражданского общества» и ставит предоставление России статуса торгового благоприятствования в прямую зависимость от принятия Конгрессом США «Закона Магнитского», вводящего визовые и финансовые санкции в отношении российских чиновников, причастных к коррупции и нарушениям прав человека. Сам Ромни, выступая перед делегатами съезда, пообещал, что в случае его избрания «господин Путин увидит [...] больше твердости».
Не секрет, что, как и антисоветская «третья волна» 70-х (в отличие от преимущественно экономической «четвертой волны» 90-х) и «пятая волна» российской эмиграции, начавшаяся после прихода Путина к власти в 2000 году, имеет ярко выраженный политический и антиавторитарный характер. Именно этим не в последнюю очередь объясняется начавшееся формирование политического лица «русской Америки», что выразилось как в многочисленных акциях в поддержку российского протестного движения, так и в голосовании за «Яблоко» — единственную допущенную в бюллетень партию демократической оппозиции на парламентских выборах 2011 года. По официальным данным, партия Григория Явлинского победила на избирательных участках, открытых на территории США.
Растущий интерес русских американцев к политическим событиям в России и поддержка российских демократических сил — важный показатель. Если, к примеру, итальянская диаспора в США помогала итальянским антикоммунистам в избирательной кампании 1948 года, а польские американцы в 80-е годы поддерживали «Солидарность», то «русская Америка» (разумеется, с известными исключениями) не особенно интересовалась политической жизнью исторической родины. Эти настроения, судя по всему, начинают меняться.
Русскоязычные американские активисты приняли участие и в общественной кампании в поддержку «Закона Магнитского». То, что под этим законопроектом стоят подписи сенатора от штата Нью-Йорк Чарльза Шумера и конгрессмена от 9-го избирательного округа Нью-Йорка Боба Тернера, вряд ли можно считать простым совпадением.
И хотя в нынешнем году «русские» голоса не сыграют заметной роли на выборах президента США, уже в обозримом будущем их значение может увеличиться, особенно если учесть, что районы компактного проживания русскоязычных избирателей формируются не только в стабильно демократических штатах Нью-Йорк, Массачусетс и Калифорния, но и, к примеру, в «неопределившейся» Пенсильвании, где кандидаты борятся буквально за каждый голос. А это значит, что претендентам на Белый дом придется уделять больше внимания российской тематике. И что в Конгрессе США рано или поздно появится русскоязычный представитель.
