Институт современной России

В основе многих, если не всех российских бед лежит неуважение к свободе. К своей собственной, к свободе ближнего, к гражданским и политическим свободам. Вероятно, большинство россиян все же ценит свободу, но не настолько, чтобы на личной шкале ценностей расположить ее в первых строчках.

Но это было бы еще полбеды. Настоящая беда состоит в том, что даже те, для кого свобода является насущной необходимостью и условием профессии, не готовы ничем платить за нее, отстаивать ценой даже не слишком больших потерь. Свобода чаще всего воспринимается ими как дорогой подарок: подарили — хорошо, обошли стороной — обойдемся.

Это лениво-потребительское отношение очень хорошо видно на примере свободы слова. Кому, как не журналистам, она нужнее всего? Без нее журналистика превращается в пропаганду, что ежедневно нам и демонстрирует практически все российское телевидение.

Слишком независимых и самостоятельных закрывают под разными предлогами. Томский телеканал ТВ-2 прекратил эфирное вещание с начала 2015 года. Его отключили от антенны под совершенно глупым предлогом: телепередающий центр якобы обиделся на замечания в адрес его технических служб. В марте прошлого года российское цензурное ведомство Роскомнадзор внесло в реестр запрещенных ресурсов интернет-издания «Грани» (grani.ru), «Еженедельный журнал» (ej.ru) и «Каспаров.ru». По распоряжению Роскомнадзора провайдеры по всей России заблокировали доступ к этим изданиям.

Что можно было сделать в таких условиях? В Томске несколько тысяч человек дважды выходили на митинги протеста, требуя прекратить атаку на ТВ-2. Несколько сотен человек вышли на аналогичный митинг в Москве. Заблокированные интернет-ресурсы обратились в суды, но поддержки там не нашли. Судебная система надежно подчинена исполнительной власти.

Вывод прост: кто не признает государственной цензуры, тот лишается значительной части своей аудитории. Конечно, ТВ-2 продолжает вещать по кабелю и в интернете, а обойти блокировку ресурсов не так уж сложно. Тем не менее аудитория существенно сократилась и рекламные возможности тоже. Репрессированные СМИ находятся на грани выживания.

Двигаясь в направлении финансового уничтожения независимой прессы, правительство внесло в послушную Государственную думу законопроект, предполагающий штрафы от 100 тысяч до 1 млн рублей за производство и выпуск СМИ с призывами к терроризму и экстремизму или оправдание таких действий. Под экстремизмом в российских судах понимается все что угодно, включая критику полиции и любой ветви власти.

Если поначалу осуществляющий цензуру Роскомнадзор еще указывал изданиям на преступный, по его мнению, материал, то теперь он это считает излишним. В предупреждениях или не указывается конкретный материал вообще, или не приводится никаких мотивов и объяснений, почему материал противоречит закону.

В конце декабря минувшего года Роскомнадзор направил письменные предупреждения нескольким электронным СМИ, обнаружив в их публикациях призывы к изменению основ конституционного строя. Предупреждения получили «Полит.ру», «Бизнес Online», «BFM.ru» и «Медиазона». Несколькими днями раньше предупреждение получило «Радио Свобода». Еще раньше — Facebook и Twitter за публикацию в личных блогах пользователей этих сетей призывов прийти на митинг в защиту Алексея Навального. За то же самое получил предупреждение украинский интернет-ресурс «Гордон».

На первый взгляд довольно забавно выглядят указания цензурного ведомства зарубежным средствам массовой информации. Однако на самом деле информационное пространство сегодня уже достаточно глобально и не подведомственно национальным юрисдикциям. Власти той или иной страны могут лишь запретить распространение информации на своей территории, принудив операторов связи к послушанию. Или не операторов, а самих журналистов.

Существование Роскомнадзора находится в абсолютном противоречии со статьей 29 Конституции России, запрещающей цензуру средств массовой информации. Это противоречие, однако, никого не смущает. Роскомнадзор воспринимается российским медиасообществом как законный институт власти. Да подчас и не только российским.

Первая реакция Facebook и Twitter была чисто холопской — страницы, призывающие прийти на митинг в поддержку Навального, заблокировали. Через несколько дней одумались и от блокировки отказались. Что за этим последовало? Ничего. Обе социальные сети живы и доступны. Точно так же в августе прошлого года Роскомнадзор потребовал от Би-би-си удалить пост об Артеме Лоскутове с его рассказом о намеченном марше «За федерализацию Сибири». Британская радиокорпорация отказалась. И что? И ничего. Проехали и забыли.

Для того чтобы отказаться выполнять требования цензуры, сегодня, слава богу, нужно не мужество, а только достоинство и уважение к свободе — всеобщей и своей собственной. Украинский интернет-ресурс «Гордон» после короткого раздумья послушно снял материал, на который ему указало цензурное ведомство соседней страны. Как объяснила редакция, для того чтобы сайт не заблокировали в России и «чтобы россияне не потеряли доступ к честной информации». Очень трогательная забота, но зачем российскому читателю украинская информация, отредактированная российской цензурой? И может ли такая информация называться «честной»?

Российским СМИ противостоять цензуре труднее, но и свобода слова им нужна больше, чем кому бы то ни было. Если она вообще им нужна. А что происходит в реальности? Послушно исполняют незаконные требования Роскомнадзора «Эхо Москвы», телеканал «Дождь», «Новая газета», еженедельник The New Times, «Русский репортер», «Слон» и многие другие более или менее оппозиционные, более или менее независимые. Потом они, конечно, обращаются в суд, но это уже бунт на коленях. В российских судах справедливость — дело редкого случая. И уж точно случая не политического.

Некоторые о полученных от Роскомнадзора предупреждениях вообще не сообщают. Потихоньку их исполнят — и снова в оппозиции! Да и Роскомнадзор не обо всех своих предупреждениях сообщает на официальном сайте. Так налаживается взаимопонимание оппозиционной прессы и власти.

А что же со свободой слова? Ее в действительности защищают те немногие, кто не признает государственной цензуры и указания Роскомнадзора игнорирует. Да, определенный риск. Да, угроза закрытия. Но это тот риск, которым приходится платить за свободу слова. Платят те, кто в свободе слова нуждается. Те, кому она нужна только на словах, послушно выполняют цензурные требования.

Чем рискуют они сегодня? Не жизнью, как в сталинские времена. Не свободой, как в брежневские. Даже благополучию их не слишком многое угрожает, без куска хлеба никто не останется. Но чтобы отстаивать свободу, надо ее прежде всего ценить. Надо быть готовым что-то за нее отдать, а не ожидать ее как подарка свыше. И с этим у большинства российских журналистов настоящая проблема.