Институт современной России

Foreign Policy: Путин наконец реинкарнировал КГБ

• Автор – Андрей Солдатов, эксперт по работе российских спецслужб, автор (с Ириной Бороган) книг «Новое дворянство» и «Красная сеть».
• В день парламентских выборов газета «Коммерсантъ» сообщила новость, которая, если подтвердится, является гораздо более важной, чем результаты самих выборов. Речь идет о создании министерства государственной безопасности (МГБ), которое своим именем и новыми полномочиями сильно напоминает суперведомство, существовавшее в СССР в 1943-53-х годах.
• КГБ принципиально отличается от служб безопасности на Западе, где их задача – защищать интересы граждан. В России задача спецслужб – защищать режим. Более того, КГБ всегда проводил операции не только внутри страны, но и за рубежом.
• После распада СССР вопрос о реформе КГБ встал довольно остро, особенно после августовского путча, организованного при участии главы КГБ Владимира Крючкова. Однако в отсутствии четкого понимания, как провести такую реформу, первый президент РФ Борис Ельцин просто решил разделить КГБ на части.
• В итоге из бывшего КГБ были выделены: ФСБ, СВР (Служба внешней разведки), ФАПСИ (Федеральное агентство правительственной связи и информации), ФСО (Федеральная служба охраны), ФПС (Федеральная пограничная служба) и ГУПС (Государственное управление специальными программами).
• Наследницей КГБ по сути стала ФСБ, однако ее лишили большинства полномочий. Но уже с 2000 года, с приходом к власти Путина, они постепенно стали возвращаться в ФСБ.
• В 2003 году Путин разрешил ФСБ поглотить ФАПСИ и ФПС, а также расширил ее полномочия за счет армии и полиции. Более того, он стал использовать ФСБ как основную базу для рекрутинга кадров в правительство.
• В конце 2000-х стало казаться, что Путин недоволен эффективностью работы ФСБ: работу службы стал проверять ФСКН; затем был создан Следственный комитет, занявшийся политическими делами; была также создана Национальная гвардия. Но в итоге все атаки на ФСБ провалились: Путин, очевидно, решил вернуть ей былую власть и славу.
• По мнению Солдатова, причин на то может быть несколько: 1) Путин беспокоится о своей политической судьбе в преддверии 2018 года, стремится улучшить «трудовую дисциплину» и консолидировать контроль. 2) Путин явно планирует использовать новое МГБ как чистый инструмент своей политики, а не как рекрутинговую базу.
• Ирония этого решения в том, что эффективность спецслужб (МГБ как преемницы ФСБ) не улучшится: в ближайшее время новое суперминистерство будет заниматься решением бюрократических проблем, что «парализует мегасиловиков» на неопределенный срок – как раз в тот момент, когда они как никогда нужны Путину.

Foreign Policy, Putin Has Finally Reincarnated the KGB, by Andrei Soldatov, 21 September 2016

New Yorker: Выборы в России: хороших вариантов не было

• Автор – Маша Гессен, журналист и публицист.
• Прошедшие парламентские выборы в России впервые за последние десять лет “напоминали настоящие выборы”: половина кандидатов (одномандатники) избиралась путем прямого голосования. Правда, их кампании напрямую зависели от доступа к федеральным телеканалам, контролируемым государством.
• Для оппозиции на выборах существовала дилемма: либо не участвовать, поскольку в условиях российского режиме выборы нелегитимны (так считает, например, Гарри Каспаров), либо все же участвовать, так как оппозиция должна использовать любую возможность войти в систему (такого мнения придерживается Михаил Ходорковский, поддержавший группу кандидатов на выборах).
• Из оппозиционных партий к выборам были допущены ПАРНАС и “Яблоко”, которую Гессен называет «квазиоппозиционной», а ее лидера Григория Явлинского – «мягким критиком путинизма».
• По итогам голосования оппозиция не получила ни одного места в новом парламенте, в то время как партия власти «Единая Россия» – подавляющее большинство.
• Гессен приводит оценку физика Сергея Шпилькина, аналитика данных, который разработал аналитическую модель, показывающую, что выборы были сфальсифицированы властью почти во всех округах.
• В этом контексте автор скептически отмечает, как некоторые западные СМИ (например, The Times) писали о выборах как о нормальной процедуре и сообщали, что Кремль провел в целом «чистую кампанию».
• Многие оппозиционеры провели день голосования в качестве наблюдателей и по итогам голосования сетовали на то, что день (и все их усилия) были потрачены тщетно, поскольку власть вновь заставила их «играть в своем плохом театре».
• Но было бы лучше, если бы они отказались участвовать вообще? Хорошего выбора в этой ситуации не было, заключает Гессен.

New Yorker, Russia’s Election, Every Choice Was a Bad One, by Masha Gessen, 22 September 2016

Foreign Affairs: Путин вмешивается в выборы в США

• Автор – Грегори Файфер, американский публицист и журналист, автор книги Russians: The People behind the Power.
• Россия начала использовать хакерские атаки как политическое оружие по крайней мере лет 10 назад. Сегодня, благодаря взаимным симпатиям Трампа и Путина, президентские выборы в США представляют для Кремля возможность для манипуляций, о которой год назад можно было только мечтать.
• Взлом сервера Демократической конвенции уже привел к отставке ее главы Дебби Вассерман Шульц, а попытки взлома систем регистрации избирателей в штатах Аризона и Иллинойс вызвали в США серьезные опасения, что Москва попытается повлиять на исход голосования.
• Задача Путина – бросить тень на выборы в США, чтобы дискредитировать обвинения в авторитаризме и показать россиянам, что американская система ничем не лучше – такая же коррумпированная, как и российская.
• В 2014 году Кремль уже пытался взломать сервера, где хранилась информация о подсчете голосов на украинских выборах. Но если в случае с Украиной это делалось в тайне, то в отношении США Кремль действует напоказ, открыто бросая вызов США.
• Путин имеет успешный опыт эксплуатирования слабых мест европейских демократий путем выстраивания связей с чешскими (президенты Милош Земан и Вацлав Клаус), венгерскими (премьер Виктор Орбан), итальянскими (экс-премьер Сильвио Берлускони) и немецкими (экс-канцлер Герхард Шредер) политиками, а также финансируя европейские ультраправые партии («Национальный фронт» во Франции).
• Теперь Путин тестирует политическую систему США. Его манипуляции уже нанесли определенный вред, и в этом смысле кампания Трампа, разъедающая и без того невысокие стандарты политической дискуссии в США, играет на руку Путину.
• Автор считает, что даже не будучи идеальным кандидатом, Хиллари Клинтон гораздо лучше готова бороться с угрозами, исходящими от Путина. Она имеет опыт общения с Путиным, понимает, как он думает и действует, и, став президентом, она, возможно, прекратит существующие практики переговоров с Москвой.

Foreign Affairs, Putin's Meddling in the U.S. Elections, by Gregory Feifer, 20 September 2016

The National Interest: Почему политика США в России застряла в нейтральной зоне

• Автор – Николас Гвоздев, профессор Военно-морского колледжа США.
• В Центре национального интереса (Вашингтон) недавно прошла дискуссия на тему «Готовится ли Россия к войне?». Ведущие американские эксперты рассуждали о том, почему США сегодня так сложно справиться с путинской Россией.
• По мнению автора, в корне проблемы лежит несколько факторов:
• 1) Россия сегодня не признает устройство мира после холодной войны, особенно в Восточной Европе и Евразии.
• 2) Россия понимает, что никто не позволит ей играть сколь-либо существенную роль в евроатлантическом пространстве и поэтому она стремится оспорить лидерство США и т.н. «вашингтонский консенсус».
• 3) Стремясь изменить статус-кво, Москва готова вести переговоры, но в их отсутствие готова рисковать и действовать при помощи силы.
• Чтобы сформировать внятную политику в отношении России, США необходимо четко ответить на два вопроса: 1) угрожают ли требования Москва безопасности и благосостоянию США и их союзникам? 2) Может ли Россия предложить помощь США в решении проблем, угрожающим американским интересам? Без ответа на эти вопросы политика США так и останется «в нейтральной зоне».
• Суть политических дебатов о России сводятся к противостоянию двух позиций: с одной стороны, нежелание потакать Кремлю, с другой – нежелание брать на себя издержки за сдерживание его политики.
• Автор предлагает опираться на следующие принципы при разработке новой стратегии:
• 1) перестать исходить из ожиданий, что Россию ждет неминуемый коллапс. За последние 200 лет все подобные ожидания провалились, и сегодня есть все основания думать, что она преодолеет демографические и экономические трудности и продолжит действовать на международной арене либо как «спойлер», либо как великая держава.
• 2) разработать набор компромиссов, которые можно предложить Москве (будь то Украина, Сирия или другие вопросы), а также меры на случай, если Россия не станет выполнять взятые на себя обязательства.
• 3) положить конец политики «стратегической амбивалентности» в отношении российских соседей – это только провоцирует Москву тестировать способность Запада приводить свои дела в соответствие со словами.
• Просто мечтать о том, что проблема Россия сама собой решится или что Кремль вдруг начнет следовать интересам США, – это не стратегия, пишет Гвоздев. Следующему президенту США придется четко определить сферы, в которых США должны сдерживать Россию, а в которых они могут пойти Москве навстречу, и какую цену за это придется заплатить.

The National Interest, Why U.S. Policy on Russia Is Stuck in Neutral, by Nikolas Gvosdev, 20 September 2016