Институт современной России

КАРТИНА МИРА

1. Давос-2018

• Событием недели на международной арене стал ежегодный Всемирный экономический форум, открывшийся 23 января в швейцарском Давосе. Неловким гостем на этом празднике капитализма стал Дональд Трамп, которого за всю его бизнес-карьеру никогда не приглашали в Давос. Более того, последним президентом США, побывавшим в Давосе, был Билл Клинтон (в 2000 году).
• Как пишет New York Times, месседж Трампа («Америка прежде всего») отличается от основного мотива выступлений других мировых лидеров.
• Так, президент Индии Нарендра Моди в своем открывающем послании сосредоточился на преимуществах глобализации, подчеркнув опасности растущего протекционизма. Премьер-министр Канады Джастин Трюдо выступил с идеей реанимировать Транстихоокеанское партнерство.
• Впрочем, как отмечает New Yorker, западный истеблишмент на этот раз может расслабиться, потому что Трамп – это «двуликий Янус»: критикуя глобализацию на словах, на деле он поддерживает корпорации, богатых и сокращение для них налогового бремени. Его администрация – обычное плутократическое правительство, прикрывающееся популистской риторикой.   
• По данным Politico Europe, британская делегация в этом году стала второй по многочисленности в Давосе, однако другие участники прохладно отнеслись к попыткам британцев лоббировать какие-либо сделки. Как отметил источник издания, все с опасением смотрят на «черную дыру» под названием Brexit.
• Bloomberg отметил активность французского президента Эмманюэля Макрона, который приехал в Давос с месседжем: «инвестируйте, делитесь и защищайте» (издание пишет, что это ответ Макрона на упреки в том, что он «президент для богатых»). Макрон также не преминул подчеркнуть, что «Франция – вновь одна из ведущих стран Европы», заметив, что ее успех, тем не менее, невозможен без успеха всего ЕС.
• По мнению Лоренса Саммерса, профессора Гарвардского университета и бывшего министра финансов США, рассуждающего о визите Трампа накануне форума, американский президент наверняка попытается приписать себе в заслуги рост мировой экономики за последний год.
• Но Трамп не президент всего мира, иронизирует автор в Financial Times, и рост экономик Европы и Японии сегодня выше, чем США. Более того, в мире наблюдается подспудная геополитическая тревожность, и острая реакция центральных банков на реальные или даже мнимые угрозы вполне может подорвать этот рост.

 

2. Сирия после ИГИЛ

• Atlantic рассказывает о новых осложнениях в Сирии, где с победой над ИГИЛ исчез общий враг, и, как следствие, выросла напряженность среди многочисленных минисоюзов и противоборствующих группировок.
• Три ключевых игрока в Сирии на сегодня: Турция, Россия и США, плюс курдские повстанцы из Отрядов народной самообороны (YPG).
• Россия и США – геополитические противники, однако обе державы сотрудничают с YPG в Сирии. США и Турция – партнеры по НАТО, однако Турция выступает против сил YPG, которые, по мнению Анкары, связаны с Рабочей партией Курдистана, признанной в Турции террористической организацией.
• Напряженность между Анкарой и Вашингтоном усилилась на прошлой неделе, когда Турция запустила операцию «Оливковая ветвь» против YPG в сирийском регионе Африн. Официально – чтобы укрепить сирийско-турецкую границу. Однако США в одностороннем порядке объявили, что YPG должны стать частью решения проблемы по укреплению границы, вызвав тем самым негодование Анкары.
• Эти разногласия могут усилиться в будущем, особенно учитывая, что в следующем году Эрдогану необходимо переизбраться на очередной президентский срок, для чему ему придется мобилизовать свою националистическую избирательную базу.
• В колонке для Foreign Policy Аманда Слоут, старший эксперт Института Брукингса, пишет, что нынешнее развитие событий – результат отсутствия у администрации США какой-либо последовательной политики в отношении Сирии.
• Автор напоминает, что «красной линией» для Турции являются любые попытки YPG объединить три сирийских кантона вдоль границы с Турцией в какую-либо прокурдскую территорию.
• До сих пор реакция западных партнеров Турции была сдержанной, в то время как Россия, очевидно, пытается пользоваться возникшими трениями: убрав свои войска из потенциальных военных зон и по сути расчистив путь Эрдогану для реализации его амбиций.
• При этом, продолжая разыгрывать сирийскую карту, Москва пригласила представителей курдов присоединиться к очередному раунду мирных переговоров по Сирии, которые пройдут в Сочи.
• Слоут прогнозирует, что нынешний расклад, видимо, приведет к созданию буферной зоны на границе Турции и Сирии под контролем Анкары и без допуска для курдов. В целом, несмотря на желание США минимизировать свое участие в сирийском конфликте, наиболее вероятным будет противоположное развитие событий. «Конфликт между Турцией и курдами – ключевой элемент сирийского паззла», заключает эксперт. 

⇢ плюс 

• «Что не так с демократией?» Аманда Тауб и Макс Фишер, колумнисты блога New York Times под названием Interpreter, выпустили пятиминутное видео, в котором пытаются разобраться, почему популярность демократических систем в мире в последние годы упала и как некоторые режимы «убивают демократию».
• «США – глобальная энергетическая держава?» Глава Международного энергетического агентства (IEA) Фатих Бирол рассказывает в подкасте Совета по международным отношениям об основных положениях последнего доклада 2018 World Energy Outlook: что ждет энергетические рынки в наступившем году, каковы перспективы развития возобновляемых источников энергии, как США станут ведущим глобальным поставщиком СПГ в ближайшие пять лет.

 

ЗАПАД И РОССИЯ

3. Почему внешняя политика России противоречива

• Эксперт по российско-американским отношениям Кимберли Мартен на сайте «ПОНАРС Евразии» обращает внимание на два противоречия в нынешней политике России в отношении США.
• Первое противоречие связано с вмешательством России в президентские выборы 2016 года и его последствиями. С одной стороны, Россия тщательно спланировала кампанию по манипулированию общественным мнением в США в ходе выборов.
• С другой стороны, ужесточение антироссийских санкций в 2017 году явно стало для Кремля неожиданностью. «Как получилось, что Кремль не учел влияние, которое Конгресс оказывает на американскую внешнюю политику?» - задается вопросом Мартен.    
• Второе противоречие связано с попыткой Кремля весной 2017 года «перезагрузить» российско-американские отношения (соответствующее предложение было изложено в переданном в Белый дом документе). Россия при этом продолжила вести политику, бросающую вызов ключевым интересам США в мире.
• В связи с этим напрашивается еще один вопрос: как Кремль мог верить в то, что администрация США проигнорирует эти вызовы, учитывая, что в это время велось расследование связей команды Трампа с Россией?
• Мартен предлагает четыре возможных объяснения этих противоречий:
• 1) Путин плохо осведомлен об устройстве американской политической системы или его представление искажено. То есть, по мнению Путина, все мировые лидеры обладают той же полнотой власти и рычагами влияния, что и он сам.
• 2) Советники Путина боятся говорить ему правду. Такая ситуация характерна для всех диктатур. В этих условиях велика вероятность, что члены окружения президента могут манипулировать предлагаемой ему информационной повесткой, преследуя собственные интересы.
• 3) Непоследовательная внешняя политика России является следствием межклановой борьбы внутри «ближнего круга» Путина. К примеру, главе «Ростеха» Сергею Чемезову продолжение конфликта России с США и их союзниками может быть выгодно, в то время как глава «Роснефти» Игорь Сечин заинтересован в отмене антироссийских санкций.  
• 4) Внешнюю политику России контролируют представители спецслужб. Так, согласно досье Кристофера Стила, Сергей Иванов был «ответственен за принятие решения» «слить» электронные письма Нацкомитета Демократической партии WikiLeaks и DCLeaks.  
• Несомненно, Путин остается главным человеком, определяющим внешнеполитический курс Кремля, однако сам процесс принятия решений в России намного сложнее, чем может показаться, подытоживает эксперт.

 

4. Россию снова нужно сдерживать

• Политологи Роберт Блэкуилл и Филип Гордон в эссе для Foreign Affairs рассказывают о российской угрозе американской демократии и об ответных шагах, которые следует предпринять США.
• Каждую неделю появляются все новые доказательства вмешательства России в американские президентские выборы 2016 года, а также в целом в политическую и общественную жизнь США.
• Углубление противоречий внутри общества и ослабление доверия к ключевым американским институтам представляют для США не меньшую угрозу, чем традиционные вызовы национальной безопасности, полагают эксперты.
• Путин, по-видимому, уверен, что для усиления регионального и глобального влияния России необходимо ослабить американскую мощь.
• Как и во времена холодной войны, Вашингтону следует продолжать диалог с Москвой и сотрудничать с ней, пока это сотрудничество отвечает американским интересам. Однако США не могут бездействовать в ситуации, когда противник не только пытается ослабить американское влияние в мире, но и наносит удар в самое сердце американской демократии.  
• Ответные меры, предпринятые американским руководством до сих пор, крайне недостаточны. Следует действовать более решительно.
• Так, используя полномочия, предоставляемые Законом о противодействии противникам Америки с помощью санкций (CAATSA), администрация США в тесном взаимодействии с европейскими партнерами должна заморозить счета и запретить въезд в США всем кремлевским чиновникам, причастным к  вмешательству в президентские выборы 2016 года.
• Необходимо усилить меры защиты от будущих атак, начав с кибербезопасности федеральных сетей и важнейших объектов инфраструктуры.
• В законы о финансировании избирательных кампаний следует внести поправки, касающиеся интернет-активности. В частности, нужно обязать такие платформы, как Facebook, создать открытую базу данных политической рекламы и предоставить пользователям информацию о том, кто ее оплачивает и на кого она ориентирована.
• Повысить эффективность ответных действий может трансатлантическое сотрудничество, направленное на укрепление обороны НАТО и сил сдерживания.
• Предприняв мощное наступление на основы американской демократии, стремясь к подрыву общественного спокойствия в Америке и Европе и противодействуя политике Вашингтона по всему миру, Россия дает понять, что в обозримом будущем не собирается становиться партнером США ни на стратегическом, ни на тактическом уровне, заключают эксперты.

 

5. Оборонная стратегия Трампа идеальна для России

• Главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов в колонке для The Washington Post рассуждает о том, что означает для России новая стратегия национальной обороны США.
• Представленная на прошлой неделе стратегия официально нацеливает Пентагон на конфронтацию с Россией и Китаем. Как ни странно, в Москве это многим пришлось по душе: такое положение дел напоминает времена «холодной войны», когда было предельно ясно, как себя вести.
• Эпоха, наступившая после «холодной войны», когда Америка была мировым гегемоном, закончилась, утверждает автор. Сегодня главными вызовами, стоящими перед США, являются не столько терроризм и глобальные процессы (изменение климата, демография и т.п.), сколько конкуренция с другими мировыми державами. Происходит возвращение к классической модели международных отношений.
• Как новую оборонную стратегию США воспримут в России? Во-первых, в Москве никогда не относились всерьез к рассуждениям о либеральном мировом порядке. В стратегии несколько раз упоминается «баланс сил» – базовое понятие realpolitik. Из российской политической риторики оно никогда не уходило, тогда как на Западе его в какой-то момент стали считать анахронизмом. Теперь у России и США снова появился общий понятийный аппарат.
• Во-вторых, тот факт, что Россия официально признана одним из стратегических противников США, у многих в Москве вызовет облегчение. В России это никогда не вызывало сомнений (за исключением короткого периода в конце 1980-х и начале 1990-х), а заявления об обратном считались лицемерием. Риторика наконец пришла в соответствие с реальностью.  
• В-третьих, содержащееся в стратегии утверждение, что сотрудничество между странами возможно лишь «с позиции силы и с учетом наших национальных интересов», полностью соответствует подходу российского руководства.
• По своей форме российско-американские отношения вернулись к модели «холодной войны»: они свелись к военному соперничеству, потенциальной гонке вооружений, политике сдерживания. Но в действительности ситуация совершенно иная, считает автор.
• Современная международная система полицентрична, хаотична и многообразна, и конфронтация Москвы и Вашингтона более не является для нее определяющей. На мировой арене появилось множество других игроков, которые не прислушиваются ни к России, ни к Америке.  
• По мнению Лукьянова, в сложившейся ситуации Россия возьмет курс на перевооружение, минимизацию рисков, планирование асимметричного ответа и попытается воспользоваться тем обстоятельством, что мир сегодня видит в США главный источник нестабильности.
• Не стоит забывать, что Путин – опытный дзюдоист, а в этом боевом искусстве сила противника может быть использована против него. Похоже, что новая американская оборонная стратегия, делающая ставку на силу (как способ обеспечить США глобальное превосходство), подоспела как нельзя более кстати, подытоживает Лукьянов.     

⇢ плюс

• «Препятствие правосудию?» New York Times рассказывает о показаниях генпрокурора США Джеффа Сешнса в рамках расследования по России. Сешнс стал первым действующим членом администрации Трампа, побеседовавшим со спецпрокурором Робертом Мюллером. На очереди – сам Трамп.
• «Москва готовится к санкциям». Wall Street Journal пишет, что ожидание новых санкций нервирует российскую элиту. Некоторые бизнесмены выводят капиталы с Запада, другие нанимают лоббистов в Вашингтоне, чтобы избежать попадания в «черный список».

 

ТЕНДЕНЦИИ

6. «Большой Брат-2018»

• National Geographic рассказывает о современных технологиях слежения, которые заставляют задуматься над тем, а сохранилось ли вообще такое понятие, как приватность?
• Вокруг Земли сегодня вращается более 1700 спутников (814 из них принадлежат США, 205 – Китаю, 140 – России), которые постоянно мониторят планету. Качество камер, которыми они оснащены, позволяют получать детальные изображения любой точки земли.
• Миллионы камер также стоят в банкоматах, магазинах, ресторанах, ночных клубах, и т.п. На улицах городов также повсюду камеры. В одном Лондоне, например, с 2012 по 2015 год покрытие камерами слежения (CCTV) выросло на 72%. В Великобритании, как нигде в мире, по оценкам экспертов, силен интерес властей к слежке, отмечает издание.
• Люди также постоянно попадают в зону действия камер телефонов – своих и чужих, не говоря о нательных камерах полицейских, автомобильных камерах или тех, что установлены на дронах. Личная информация и секреты сегодня легко выявляются в соцсетях, поисковиках интернета и на смартфонах.
• Ежегодно люди выкладывают в интернет 2,5 трлн изображений. По прогнозам, к 2020 году 6,1 млрд людей станут обладателями телефона с камерой.
• Новые технологии не только становятся более доступными, но и более совершенными. Особенно активно, например, развиваются технологии распознавания лица, что открывает новые возможности для быстрого поиска и локализации людей.
• Опрошенные изданием эксперты высказывают различные оценки ситуации. Одни говорят, что реальную угрозу приватности будут представлять интегрированные сети слежения, которые, распознавая лицо человека, смогут собрать консолидированную информацию о нем (через интернет, соцсети и т.п.) Причем угроза исходит не только и не столько от правительств, сколько от корпораций.
• Другие видят проблему в том, что технологии развиваются слишком быстро – быстрее, чем люди могут в полной мере осмыслить их плюсы и минусы.
• Третьи отмечают, что люди склонны ко лжи, и новые технологии помогают выявить правду, что позволяет говорить о наступлении «века прозрачности».

⇢ плюс 

• «Кремниевая долина, у нас проблема». Economist объясняет, к чему может привести волна недовольства в отношении техгигантов Google, Facebook и Amazon. Издание разбирает основные претензии, предъявляемые сегодня к этим компаниям, и какие способы регулирования (в том числе антимонопольного) к ним могут быть применены.

 

В подготовке обзора принимала участие Диана Фишман.