3 ноября комитет по международным отношениям Конгресса США провел слушания, где обсуждалась стратегия противодействия кремлевской пропаганде, которая, как отметили участники, представляет угрозу американским интересам. Выступавшие эксперты сошлись во мнении, что у существующей стратегии есть ряд недостатков и США необходимо разработать более умный подход, а также более тесно работать с людьми на локальном уровне.
Леон Арон, директор российских исследований Американского института предпринимательства, на слушаниях комитета по международным отношениям Конгресса США
Слушания на тему «Вторжение Путина на Украину и пропаганда, угрожающая Европе» проходили в рамках заседания подкомитета по Европе и сотрудничеству в области региональной безопасности. Сенаторы выслушали показания четырех экспертов по российской пропаганде и одного сотрудника администрации США. Слушания проходили в два этапа. Сначала показания дал Бенджамин Зифф, заместитель помощника госсекретаря по делам Европы и Евразии. Затем выступили эксперты: Леон Арон, директор российских исследований Американского института предпринимательства, Петр Померанцев, старший научный сотрудник Института «Легатум», Максимилиан Чуперски, специальный помощник президента Атлантического совета, и Хизер Конли, старший вице-президент по делам Европы, Евразии и Арктики Центра стратегических и международных исследований. Председателем на слушаниях выступил сенатор Рон Джонсон (республиканец, шт. Вайоминг).
Текущая стратегия США
Зифф начала свое выступление с перечисления основных методов борьбы с кремлевской пропагандой, используемых правительством США. Один из них – иностранная помощь. В 2015 (фискальном) году Госдепартамент и USAID выделили $66 млн на поддержку гражданского общества и независимых СМИ в Евразии и Юго-Восточной Европе. Эти средства были направлены на такие программы, как обмены и тренинги для журналистов и лидеров общественного мнения. В 2016 году Барак Обама планирует запросить у Конгресса $83 млн.
Зифф также упомянул так называемые «стратегии отправки сообщений» Госдепартамента, при помощи которых США надеются «помочь аудитории отличать объективное освещение событий от кремлевского шума». Так, посольство США в Москве использовало сообщения «быстрого реагирования» в сентябре 2015 года, когда в российских СМИ появились изображения посла США Джона Теффта, на которых он якобы находился на митинге российской оппозиции (изображения посла были добавлены при помощи фотошопа). В качестве ответной реакции посольство выпустило серию изображений Теффта в различной обстановке (например, на луне) и распространило их в твиттере. Однако Зифф подчеркнул, что не стоит сосредоточиваться на противодействии отдельным пропагандистским трюкам, поскольку реактивный подход вторичен и контрпродуктивен. Зифф также добавил, что США также координируют работу по противодействию пропаганде с европейскими союзниками, в том числе с Европейской службой по внешним делам.
Другие методы
На второй панельной дискуссии Максимилиан Чуперски и Леон Арон рассказали об экспертных инициативах по борьбе с кремлевской пропагандой. Чуперски высоко оценил доклад Атлантического совета «Прячась у всех на глазах: война Путина против Украины», где собраны различные данные из социальных сетей («цифровые крохи»), такие как селфи, видео, фотографии, твиты, которые в совокупности составляют полную картину российского военного присутствия на Украине. Чуперски заметил, что наиболее важным результатом доклада стал его «инструментарий, при помощи которого общество может самостоятельно проверять» правдивость информации.
Арон в свою очередь похвалил эффективность работы радиостанций «Голос Америки» и «Свобода», которые, по его словам, «преодолели не только российскую пропаганду, но и [работу] украинских СМИ, контролируемых олигархами». Согласно опросам Gallup, порядка 7 млн украинцев (или около 18% взрослого населения страны) обращаются к «Голосу Америки» еженедельно. Однако имеющегося прогресса недостаточно, считают эксперты. «Мы не можем просто жить в информационном веке, мы должны жить в “веке участия”, где создаваемые нами нарративы формируются в ходе нашей взаимной коммуникации », – заметил Чуперски.
Критика существующей политики
Хизер Конли более критически подошла к анализу нынешней стратегии США. На вопрос сенатора Джонсона о том, как бы она оценила эффективность мер по противодействию российской пропаганде по шкале от 1 до 10, она ответила, что на 3 или 4 балла. По словам Конли, ключевым вызовом для США является не формирование общественного мнения – проблема пропаганды имеет гораздо более широкий характер, «охватывающий бизнес, культуру и экономику».
Конлин сказала, что разочарована недостаточно активным участием США в европейских делах, особенно по сравнению с прошлым опытом тесного сотрудничества по вопросам развития гражданского общества с молодыми демократиями Балтии и Центральной Европы. По ее словам, примером того, как Запад оказался не в состоянии идентифицировать проблемы собственной системы, может стать покупка российскими олигархами европейских медиаканалов. Конли призвала Запад к борьбе за прозрачность в работе собственных СМИ.
Второй по рангу член комиссии по международным отношениям сенатор Джин Шахин (демократ, шт. Нью-Гэмпшир) спросила Конли, почему она считает, что «финансирование США крупнейшей кампании по распространению информации не будет эффективным в России», на что Конли ответила, что поддержка креативного использования интернета и «органичных», местных усилий по распространению правдивой информации будут более эффективными мерами, чем традиционные техники холодной войны.
Природа кремлевской пропаганды
Выработка решений по борьбе с кремлевской пропагандой требует прежде всего понимания сложности пропагандистских кампаний. Так, по словам Леона Арона, RT не пытается «продать бренд России» на Западе – вместо этого телеканал пытается дискредитировать ценности западных демократий и «использовать в своих интересах традиционные особенности» западных СМИ, такие как стремление подавать информацию с двух сторон.
По словам Петра Померанцева, российские государственные СМИ склонны «захламлять информационное пространство». Они идут даже дальше: основной месседж Кремля как внутри страны, так и за рубежом, заключается в том, что «нет разницы между правдой и ложью». Подобный подход указывает на цинизм, лежащий в основе кремлевской философии и глубоко проникший в умы обычных россиян, которые не понимают, кому можно верить.
Сенатор Шахин заметила, что у 60% россиян есть доступ в интернет, однако Померанцев подчеркнул, что россияне не видят разницы между информацией, получаемой по телевизору и через интернет. По его словам, именно кремлевская тактика по дезинформации привела к потере доверия и спутанности восприятия, из-за чего многие россияне не пытаются даже искать истину.
Дальнейшие шаги
Все четыре эксперта согласились, что США необходимо разработать более «умный подход» для борьбы с кремлевской информационной войной на локальном уровне. Леон Арон считает, что в первую очередь необходимо создать «более богатое, разнообразное, нецензурирумое демократическое медиапространство». Чуперски предложил более активно финансировать местные НКО и помогать журналистам, лидерам гражданского общества и обычным гражданам, чтобы они сами могли развенчивать пропагандистские мифы.
Сенатор Крис Мерфи (демократ, шт. Коннектикут) поднял вопрос о том, не будет ли на руку Кремлю такой подход, при котором США «распылят ресурсы по множеству локальных направлений», вместо того чтобы сосредоточить усилия на выстраивании единого нарратива. Он также высказал опасения, что США могут оказаться не в состоянии предоставить достаточные ресурсы для реализации стратегий, предложенных экспертами во время слушаний.
Померанцев заметил, что ключевой момент в решении этой проблемы – нащупать баланс между «простым сдвигом в дискуссии и пониманием того, что в действительности волнует местное население». Правильный баланс позволит вернуть доверие людей и начать выстраивать «более широкий стратегический нарратив». Населению Евразии и Юго-Восточной Европы необходимо лучше разбираться в работе СМИ, но Западу также нужно «научиться разговаривать с местными». Существует разница между словами людей и их делами, подчеркнул Померанцев. В конечном итоге, мотивация и нужды жителей этих стран не сильно отличаются от потребностей людей, живущих на Западе.
