Один из богатейших людей России Михаил Прохоров активно занялся развитием своего нового партийного проекта «Гражданская платформа». Прохоров располагает ресурсами, кадрами, влиянием и связями, что как минимум привлекает внимание к его партии. Кто он – бизнесмен, решивший подняться на волне общественной активизации, искренний борец с режимом или проект Кремля, разбирается политолог Татьяна Становая.
Михаил Прохоров, пожалуй, уникальный представитель российской элиты, которому удается совмещать в себе все три вышеупомянутых статуса. Причем в различные периоды в его персональной идентичности преобладали разные элементы. Это придает ему и его проектам больше живучести, гибкости и шансов на успех.
Политическая карьера Михаила Прохорова началась в 2011 году с провала. Бизнесмен был приглашен Кремлем в обновленный партийный проект «Правое дело»: тогда в окружении президента Дмитрия Медведева попытались сделать ставку на правую силу, которая могла бы выступить партнером власти на думских выборах в декабре 2011-го. Логику власти можно было понять. Во-первых, Медведев уже три года пытался поднять «либеральную волну», не имея существенной поддержки в парламенте; в окружении президента мечтали о его втором сроке (и всерьез на это рассчитывали). Во-вторых, ощущалось заметное брожение в элитах, которые надеялись на начало более глубоких и системных перемен внутри режима. Люди Путина, силовики, осторожно вымывались из органов власти, изменилась риторика, были восстановлены относительно дружественные отношения с США. Спрос на системную правую партию существовал и внутри власти, и внутри элиты, и в обществе. В-третьих, в Кремле сохранялись надежды на то, что этот партийный проект удастся удержать в рамках высокой управляемости. Это должна была быть умеренная и конструктивная оппозиция.
На роль лидера рассматривалось несколько фигур, включая бывшего министра финансов Алексея Кудрина (таким образом, надо признать, Медведев пытался избавиться от своего противника внутри правительства), первого вице-премьера Игоря Шувалова и ряда представителей бизнеса. Кудрин на провокацию не поддался, Шувалов посчитал проект политически сырым и рискованным. И только Прохоров согласился ввязаться в авантюру, попробовав совершенно новую для себя деятельность. Выбор власти также был легко объясним: фигурант скандала с элитными проститутками в Куршевеле и один из богатейших людей страны вызывал явное раздражение у конформистского большинства.
Однако проект был быстро закрыт самим Кремлем, вступившим в острый конфликт с бизнесменом. Причина – в различном толковании целей проекта властью и Прохоровым, который позволил себе значительно большую свободу действий, чем это предполагал тогда еще первый заместитель главы президентской администрации Владислав Сурков. Суркову, который на парламентских выборах–2011 отвечал за высокий результат «Единой России», появление «Правого дела» во главе с Прохоровым не нравилось изначально. Прохоров и Сурков не смогли согласовать список кандидатов в депутаты Госдумы от «Правого дела»: бизнесмен, в частности, настаивал на включении в него таких «аллергенов» для власти, как глава общественной организации «Город без наркотиков» Евгений Ройзман. Сурков требовал его исключения из списка. Прохоров стремился создать относительно самостоятельный проект, но в кремлевской администрации хорошо помнили неудачный опыт с блоком «Родина», когда чрезмерная автономизация Дмитрия Рогозина привела к острому конфликту «родинцев» с властью в 2005 году и к длительной политической дисквалификации самого Рогозина (за возвращение в системное поле его отблагодарили сначала постом постпреда России при НАТО, а затем и должностью вице-премьера по ВПК).
Выбор власти был объясним: фигурант скандала в Куршевеле и один из богатейших людей страны вызывал раздражение у конформистского большинства
Провалу проекта «Правое дело» способствовало и разное отношение к этой затее со стороны премьера Владимира Путина и президента Дмитрия Медведева. Для последнего это была политическая необходимость, для первого – вторичный проект, польза от которого казалась далеко не очевидной. Путин как лидер «Единой России» был заинтересован в максимальном результате партии власти на думских выборах – тем более что уже тогда было понятно, что ЕР рискует утратить конституционное большинство в нижней палате (что в итоге и произошло). Да и сам Медведев быстро разочаровался в своей игре в «правую партию», войдя в персональный конфликт с Прохоровым из-за избирательного списка.
Наконец, еще одной причиной провала «Правого дела» под руководством Прохорова стала его конфликтная стратегия партстроительства. Бизнесмен рассорился с партийным костяком, начал «зачистки» региональных отделений, настроив против себя актив, не сумел выстроить гармоничные отношения между внутрипартийными лагерями (прокремлевскими «менеджерами» в лице Андрея Дунаева, братьев Рявкиных и Андрея Богданова, с одной стороны, и остатками бывшего оппозиционного СПС в лице «ветеранов» правого движения Бориса Надеждина, Григория Томчина и других знаковых фигур – с другой).
Решив переиграть все конфликтующие стороны (и в партии, и в Кремле), Прохоров проиграл почти в мгновение ока. Кремль быстро организовал альтернативный съезд «Правого дела», на котором противники Прохорова проголосовали за его отставку: съезд, на котором исполняющим обязанности председателя партии стал кремлевский политтехнолог Андрей Дунаев, прошел 15 сентября 2011 года в здании Центра международной торговли. Прохоров, Ройзман и тележурналист Александр Любимов заявили о выходе из «Правого дела», но пообещали остаться в политике. Так закончился первый – негативный – политический опыт Михаила Прохорова.
Однако этот опыт оказался крайне важным: начав как руководитель кремлевского проекта, Прохоров стал действовать как оппозиционер, пытающийся избавиться от чрезмерной «опеки» со стороны администрации. Он пошел в публичную атаку на Суркова, назвав его «кукловодом», и обрушился с критикой на Кремль, стремящийся управлять гражданской активностью. Судя по звучавшим тогда заявлениям Прохорова, у него были явно завышенные ожидания в отношении степени его поддержки со стороны российской власти: он на нее рассчитывал, но он ею и тяготился.
В итоге можно с высокой долей уверенности утверждать, что Прохоров обладает оппозиционным потенциалом. Однако распоряжаться им он не спешит, сохраняя для себя возможность быстро адаптироваться к новым политическим реалиям и из оппозиционера преобразовываться в партнера власти, выполняющего нужные ей функции. Это проявилось уже в конце 2011 года, когда атмосфера в стране кардинальным образом изменилась. Владимир Путин готовился переизбраться президентом, а партия власти взяла большинство в новой Госдуме, спровоцировав беспрецедентные протесты против фальсификаций на выборах. Система со скрипом пыталась встать на те же рельсы, по которым катилась до 2008 года. И Прохоров, немного поколебавшись (пару раз он пытался выступать на акциях оппозиции), все же сделал выбор в пользу сотрудничества с властью.
Михаил Прохоров (справа) согласился на участие в российской политике по правилам Владимира Путина
В политической карьере Прохорова наступил новый этап, подтверждением чему стало его участие в президентских выборах – что невозможно без санкции Кремля. Прохоров достаточно быстро отказался от противопоставления своей программы программе Путина. В декабре 2011-го бизнесмен призвал сделать Путина исполняющим обязанности президента (другими словами, призвал к отставке Медведева) и назвал тогдашнего премьер-министра единственным достойным политическим лидером страны. «Нравится это кому-то или нет, Путин пока единственный, кто хотя бы как-то управляет этой неэффективной государственной машиной», – писал Прохоров в своем блоге.
Наблюдатели до сих пор спорят о том, какими мотивами руководствовался Прохоров. По слухам, он затаил большую обиду на Медведева, якобы лично давшего указание «мочить» «Правое дело», и банально сделал ставку на «победителя». По другим данным, ему был обещан пост премьер-министра: еще один пример успешной игры Кремля на обидах своих «подопечных». Согласно еще одной версии, Прохорову был обещан «зеленый свет» в политике, если он будет вести себя конструктивно, выполняя роль аккумулятора симпатий «разгневанного среднего класса» и при этом не критикуя лично Путина. На президентских выборах в марте 2012 года Михаил Прохоров получил свои 8%, что можно назвать определенным успехом (с чем он сам, впрочем, вряд ли согласится). Ни премьерского поста, ни каких-либо иных «коврижек» он так и не увидел.
Сегодня мы наблюдаем третий этап в политической карьере бизнесмена. Этот этап можно считать квинтэссенцией первых двух. Прохоров пытается играть роль конструктивной оппозиции, хорошо понимая все плюсы и минусы как сотрудничества с Кремлем, так и противостояния ему. Он создал собственную партию «Гражданская платформа», и это решение далось ему непросто. Сперва это был минималистский проект, предполагающий лишь создание бренда, который мог бы быть развернут в полноценную партию при более благоприятных политических условиях. Однако в октябре Прохоров все же решился на проведение полномасштабного съезда партии, в программе которой значатся весьма радикальные политические реформы. В федеральный политкомитет «Гражданской платформы» вошли экс-депутат Госдумы от ЛДПР Рифат Шайхутдинов, полковник ФСБ Сергей Милицкий, юрист Лиги избирателей Ксения Зеленцова, тележурналист Александр Любимов, депутат Законодательного собрания Пермского края Дмитрий Орлов, бывший министр труда Александр Починок, депутат Калининградской областной думы Соломон Гинзбург, президент Федерации водно-моторного спорта Приморского края Юрий Рябко, экс-председатель парламента Ивановской области Андрей Назаров и директор Сибирского центра современного искусства Анна Терешкова. Представителей радикальной оппозиции в политкомитете не оказалось – ставка была сделана на региональные оппозиционные «звезды». Например, Гинзбург активно поддерживал протесты в Калининградской области в январе 2010 года, до сих пор остающиеся беспрецедентными по массовости в российских регионах.
Прохорову позволено заниматься своим проектом лишь до тех пор, пока это не угрожает стратегическим интересам власти
Михаил Прохоров намерен сосредоточиться на региональных избирательных кампаниях. На днях стало известно, что «Гражданская платформа» выдвинет своего кандидата на выборах губернатора Владимирской области. Нынешний глава региона коммунист Николай Виноградов уходит в отставку. Выдвиженцем Прохорова станет 36-летний Александр Филиппов, гендиректор ООО УК «МРГ-инвест», управляющего ОАО «Владимирская энергосбытовая компания» и ООО «Владимиртеплогаз» (реализует две трети электроэнергии и почти 50% тепловой энергии от общего объема по области). Прохоров утверждает, что его партия будет выдвигать своих кандидатов в тех регионах, где у нее будет сильный местный руководитель. По слухам, уже сейчас ведутся переговоры о коалиции между Прохоровым и бывшим мэром Москвы Юрием Лужковым, который мог бы принять участие в выборах в Мосгордуму в следующем году.
Сегодня Михаил Прохоров является для Кремля периферийным персонажем. У администрации президента один приоритет: никто не должен мешать партии власти и угрожать рейтингу «национального лидера». Поэтому у Прохорова есть только одна ниша – это ниша конструктивной либеральной оппозиции, не претендующей на значимый электоральный ресурс на федеральном уровне. Одновременно Прохоров будет пытаться состояться в качестве федерального «куратора» региональных оппозиционеров. Ему нужны молодые и яркие представители местных элит, готовые конкурировать с «Единой Россией», но соблюдающие жесткие правила политической игры.
Лидер «Гражданской платформы» олицетворяет собой «элитную оппозицию», к которой можно отнести и бывшего министра финансов Алексея Кудрина. И пока с уверенностью можно сказать одно: Кремлю правая партия не нужна, и Прохорову позволено заниматься своим «региональным» проектом лишь до тех пор, пока это не угрожает стратегическим интересам властной вертикали. Михаил Прохоров эти условия принял.
