После 13 лет правления Владимира Путина политологи по-прежнему не могут прийти к определенному мнению о личности кремлевского лидера. Эксперт ИСР Борис Брук анализирует различные исследования, посвященные этой теме, и делает собственные выводы.
В первой половине 2000-х многие на Западе не понимали, что представляет собой новый российский президент. Одной из заметных попыток ответить на вопрос «Кто такой господин Путин?» стала книга шефа московского бюро немецкого журнала «Фокус» Бориса Райтшустера «Владимир Путин. Куда он ведет Россию?», вышедшая в свет в 2004 году. По мнению автора книги, в лице Путина «каждый найдет того президента, которого хочет найти»1.
Похожие выводы содержатся и в ряде других книг, опубликованных в преддверии или в начале второго президентского срока Путина, в том числе в сборнике статей ученых-славистов «Путин как знаменитость и культурная икона» и в книге экспертов по России из Брукингского института (США) Фионы Хилл и Клиффорда Гэдди «Господин Путин: агент в Кремле». Объединяющей темой этих книг является рассмотрение образа Владимира Путина, ставшего, по некоторым оценкам, «самым известным брендом, опережающим по узнаваемости и влиянию все, что существует на постсоветском пространстве». По словам редактора-составителя и соавтора сборника «Путин как знаменитость» Хелены Гощило, российский лидер, долгое время пользовавшийся «невероятной популярностью», продолжает оставаться одним из ведущих персонажей мировых СМИ.
В конце 1990-х о том, что такое может стать реальностью, думали, вероятно, немногие. Не предполагали этого и те, кто принимал решение о «возведении на трон» верного и исполнительного офицера КГБ2. Как ранее отмечала Маша Гессен в своей книге «Человек без лица: невероятное восхождение Владимира Путина», казалось, что Путин – идеальный кандидат, который будет послушно и дисциплинированно выполнять указания, и что образ этого «неприметного, обычного» человека, одного из «людей в серых костюмах», можно будет слепить таким образом, каким захочется3. На деле все оказалось сложнее. Настолько сложнее, что сегодня, по словам Хилл и Гэдди, можно говорить о существовании сразу «нескольких господ Путиных»4.
Героизация образа «отца нации» регулярно и активно поддерживается ведущими российскими СМИ
Сегодняшний образ российского лидера отличают неординарность и многогранность, в формировании которых первоочередную роль сыграли PR-агентства, средства массовой информации и, как это ни странно на первый взгляд, рядовые граждане России. В начале 2000-х образ главы государства должен был стать отражением неудовлетворенных потребностей россиян в новом «герое», который бы коренным образом отличался от прошлых руководителей. Имидж Путина, ставшего новой «культурной иконой», должен был подчеркнуть контраст прошлого и настоящего. Героизация образа «отца нации» регулярно и активно поддерживается ведущими российскими СМИ5.
Владимир Путин преподносится аудитории как спаситель государства, мудрый и решительный лидер, мужественный покоритель неба и горных склонов, успешный спортсмен, воплощение мужской сексуальности, человек, любящий детей и животных, и т. д. Пожалуй, представленный на обложке книги «Путин как знаменитость» портрет «супергероя Путина», стремительно летящего на помощь страждущим, как нельзя лучше демонстрирует тот самый образ почти мифологического персонажа начала 2000-х, появления которого так долго и с таким нетерпением ждали многие.
Российский политический лидер новой формации – личность талантливая «во всех отношениях» и в целом уникальная. В зависимости от ситуации та или иная составляющая образа Путина удачно «подсвечивается» СМИ, и перед глазами восхищенной публики появляется тот самый «супергерой». Однако, несмотря на весь героизм и уникальность лидера, его образ вполне ординарен и в то же время универсален. В этой связи Хилл и Гэдди неслучайно сравнивают Путина с мистером Бенном, героем британских детских книг и телесериала6. С одной стороны, вниманию публики представлен образ «героя», который, надевая новый костюм и волшебным образом попадая в другой мир, помогает решить ту или иную проблему. С другой стороны, «герой» в своей сущности является Мистером Обыкновенным, в чертах образа которого каждый может найти свое собственное отражение.
«Отражательная» способность – одна из важнейших характеристик образа российского лидера. Так, со ссылкой на авторитетного социолога Юрия Леваду, Хелена Гощило отмечает, что в образе Путина «каждый, коммунист или демократ, видит отражение того, что хочет увидеть» 7. К такому же выводу приходит и политолог Майкл Горэм: «В нем каждый увидит то, что хочет увидеть. Путин – зеркало»8. Горэм отмечает, что, несмотря на отсутствие у российского лидера каких-либо выдающихся ораторских способностей, он блестящий коммуникатор, прекрасно владеющий «хамелеонообразным» стилем общения. Искусно управляя и манипулируя этим стилем, Путин может легко и непринужденно менять структуру диалога и успешно настраиваться на частоту собеседника. При этом у последнего очень быстро создается впечатление, что Путин является «своим». По словам Хилл и Гэдди, в процессе коммуникации Путин эффективно использует популистский язык и порой весьма жесткие шутки, которые позволяют ему привлекать на свою сторону широкие слои населения.
Ради поддержания своего имиджа Владимир Путин готов и подняться в небо, и спуститься на морское дно
Хилл и Гэдди отмечают, что в портрете «настоящего Путина», несмотря на его частую смену костюмов, можно проследить шесть основных составляющих: государственник, любитель истории, борец за выживание, «посторонний», рыночник и оперативник спецслужб9. Эти индивидуальные особенности Путина во многом определяют его политику и функционирование всей системы власти. Рассматривая каждую составляющую образа Путина, авторы приходят к выводу о том, что необходимо прежде всего понять «государственническую» составляющую, предполагающую наличие твердой уверенности в том, что на первом плане должны находиться интересы государства, а не интересы отдельных людей. Государственные интересы, тесно переплетенные с принципами «национальной гордости», должны определять ключевые политические решения, а человек должен быть подчинен интересам страны. Как отмечают Хилл и Гэдди, для Путина крайне важно создание сильного государства. По словам самого Путина, «для россиян сильное государство не является аномалией, от которой следует отказаться. Совсем наоборот, они рассматривают его в качестве гаранта порядка, направляющей и главной движущей силы любых перемен»10.
Будучи государственником, Путин, считающийся «специалистом по человеческим отношениям», привык участвовать в основном в «постановочных мероприятиях»11. И если, к примеру, ему нужно вступить в диалог с представителями оппозиции, «он просто не может» этого сделать из-за неготовности к участию в неотрепетированных сценах, особенно в присутствии недовольной аудитории12. Об одном из таких «постановочных мероприятий» пишет соавтор сборника «Путин как знаменитость» профессор Эдинбургского университета Лара Рязанова-Кларк. На примере «спектакля под названием “Прямая линия с президентом”» Рязанова-Кларк рассказывает, как во время «представления» формируются ключевые характеристики образа нации и роли президента, в том числе такие, как «военачальник», «компетентный технократ» и «культовая фигура»13.
Если раньше в образе Путина преобладала «идолизация», то в последнее время в российском обществе «усилился скепсис» в отношении «супергероя»
Еще об одном интересном постановочном мероприятии, произошедшем задолго до начала правления Путина, писал и Борис Райтшустер, автор уже упомянутой книги «Владимир Путин. Куда он ведет Россию?». По словам Райтшустера, об этой истории вспоминал и сам Путин:
В 70-е годы в Питере диссиденты хотели возложить венок к памятнику Петру и пригласили на эту акцию зарубежных корреспондентов. Кагэбэшники сами переоделись в диссидентов и возложили ложный венок перед иностранными наблюдателями. Настоящих диссидентов при этом вовсе не арестовали, а просто сказали им, что идут строительные работы и проход к памятнику запрещен. Иностранные корреспонденты, разочарованные, ушли. И тут же сняли оцепление и сказали настоящим диссидентам: пожалуйста, можете возложить венок. Но в этом уже не было смысла.
Сегодняшняя российская ситуация чем-то похожа: в грандиозном спектакле, разыгранном в стране, сложно понять, какие «венки» настоящие, а какие – фальшивые. Так же и в отношении главы государства: «лишь очень небольшое количество информации является определенным, подтверждаемым и надежным»14.
Классик мировой социологии Эрвинг Гоффман в свое время провел любопытные параллели между социальным миром и театральным представлением15. В своей книге «Представление себя другим в повседневной жизни» Гоaфман пишет о разделении сценического пространства на передний план и закулисную территорию. Искусно созданный образ «господина Путина», во многом отражающий ожидания публики, продолжает занимать центральное место на авансцене. Что касается «настоящего» Владимира Путина, «который приложил невероятные усилия» для сокрытия своей подлинной «индивидуальности», то он большей частью продолжает скрываться за кулисами. Соответственно, и вопрос «Кто такой господин Путин?» остается открытым. По мнению ученых, в отсутствие политической альтернативы в широких слоях российского общества продолжает сохраняться вера в «доброго царя». Однако если раньше в образе Путина преобладала «идолизация», то в последнее время в российском обществе явно «усилился скепсис» в отношении «супергероя», который «все чаще неспособен отвечать на требования граждан»16.
1 Reitschuster, B., Wladimir Putin. Wohin steuert er Russland?
Verlag Rowohlt Berlin, 2004
2 Gessen, M, The Man Without a Face: The Unlikely Rise of Vladimir Putin. Penguin Group, 2012.
3 Ibid. pp. 15, 22
4 Hill, F & Gaddy, C. G., Mr. Putin: Operative in the Kremlin. Brookings Institution Press, 2013, p. 9
5 Goscilo, H. (Ed.), Putin as Celebrity and Cultural Icon. Taylor & Francis, 2013, p. 65
6 Hill, F & Gaddy, C. G., Mr. Putin: Operative in the Kremlin, p. 4
7 Goscilo, H. (Ed.), Putin as Celebrity and Cultural Icon, p. 20
8 Ibid. p. 83
9 Hill, F & Gaddy, C. G., Mr. Putin: Operative in the Kremlin, p. 9
10 Ibid. p. 36
11 Gessen, M, The Man Without a Face; Hill, F & Gaddy, C. G., Mr. Putin: Operative in the Kremlin.
12 Hill, F & Gaddy, C. G., Mr. Putin: Operative in the Kremlin.
13 Goscilo, H. (Ed.), Putin as Celebrity and Cultural Icon, pp. 104, 121
14 Hill, F & Gaddy, C. G., Mr. Putin: Operative in the Kremlin, p. 3
15 Goffman, E. (1959). Presentation of self in everyday life. Knopf Doubleday Publishing Group.
16 Hill, F & Gaddy, C. G., Mr. Putin: Operative in the Kremlin.
