На прошлой неделе премьер-министр России Дмитрий Медведев дал развернутое интервью пяти российским телеканалам, в котором провозгласил либеральный характер экономической политики кабмина. Однако, по мнению политолога Татьяны Становой, несмотря на наметившуюся либерализацию, на фоне кризиса российской валюты ослабленные позиции премьера могут стать угрозой режиму Путина.
Последнее интервью Дмитрия Медведева показало, что премьер-министр играет роль ответчика перед прессой, разбираясь с неприятными вопросами, которые пока никто не решается задать Путину. Фото: Дмитрий Астахов / РИА Новости
Традиционное общение Дмитрия Медведева с журналистами ждали без особого интереса. За последнее время его влияние и авторитет критически девальвировались, а ценность высказываний стремится к нулю. Однако ряд российских экспертов продолжает считать, что у Медведева еще остался в запасе политический капитал.
Так, за время своего президентства, несмотря на политические ограничения роли преемника, Медведеву удалось продемонстрировать определенную степень автономии от Путина. Три года Медведев воспринимался не как местоблюститель, а как полноправный участник тандема. Он спорил с Путиным и публично критиковал его, принимал решения, которые вызывали раздражение патрона, назначал людей, которым Путин не доверял. Медведев также проявил себя во внешней политике, добившись подписания договора СНВ-2 и устранившись от наложения вето на резолюцию Совета Безопасности ООН по Ливии (вопреки воле Путина).
До сих пор остается загадкой, почему Путин позволил Медведеву проводить пусть и ограниченную, но все же отчетливо самостоятельную политическую линию. Ответ, вероятно, кроется в особенностях психотипа Путина. Он создал правила игры, предполагавшие некоторую автономию преемника. Это позволяло Путину решить сразу несколько задач. Во-первых, проверить на прочность своего соратника, причем не самого выдающегося и амбициозного. Во-вторых, испытать эффективность схемы преемничества (с прицелом на будущее). В-третьих, изучить ошибки преемника и убедиться в правильности своего курса. Уроки из этого опыта Путин вынес вполне конкретные. Первое — никому нельзя доверять, даже самому, казалось бы, преданному «другу», который, получив власть, неизбежно начинает гнуть свою линию. Второе — элиту придется держать под усиленным контролем: медведевская «оттепель» четко выявила тех, кто внутри власти готов начать игру против президента.
Сегодня от медведевской эпохи не осталось практически ничего. Почти все решения, инициированные им, пересмотрены. Самый последний пример — это решение Конституционного суда, который признал не соответствующей Основному закону России статью УК РФ об уголовной ответственности за экономические преступления. Введенная по инициативе Медведева норма, смягчавшая уголовную ответственность бизнесменов, теперь будет ужесточена. От Медведева-политика не осталось практически ничего: он превратился в технического премьера, мало влияющего на принятие решений и представляющего собой удобную мишень для критики.
Между тем вот уже два с половиной года Медведев руководит российским правительством, и Путин не отправляет его в отставку. Почему? Вряд ли Путин маниакально следует своему слову («своих не сдаем»). Скорее всего, он просто опасается отдалять от себя Медведева, понимая, что в нем скрыт серьезный потенциал оппозиционера.
Сам Медведев пока строго следует правилам игры. Это в будущем вовсе не гарантирует ему сохранность кресла, и в условиях падения рубля разговоры о вероятной смене кабинета министров только усилились. Нельзя исключать, что Путин найдет для бывшего преемника другое место «при себе». А экономикой будет поручено заниматься другому техническому премьеру, но с более высоким авторитетом.
С нынешним премьером, когда в экономике нужно действовать быстро и решительно, принимая непопулярные решения, вряд ли можно добиться успеха. А значит, Медведев может превратиться в источник риска внутри системы
Медведев, безусловно, понимает вероятность подобной перспективы и продолжает играть отведенную ему роль ответчика перед прессой, разбираясь с неприятными вопросами, которые пока никто не решается задать Путину. Интервью премьера в этом смысле было более актуальным, чем недавнее послание президента, в котором Путин оказался неспособен давать адекватные оценки ситуации в экономике.
Однако более острые вопросы премьеру задавали вовсе не потому, что он более адекватен, чем Путин. Дело в другом: Путину выгодно, что глава правительства берет на себя ответственность за проблемы, которые многие россияне уже почувствовали на себе. Путин убежден, что, дистанцируясь от правительства, он может минимизировать электоральный ущерб — весь негативный выхлоп примет на себя премьер.
Медведев пока покорно следует судьбе. Ему уже пришлось отчитаться о падении рубля, росте цен на продукты питания, рисках для бюджета. Впрочем, с содержательной точки зрения премьер не сказал ничего нового — его ответы в целом были банальными и рутинными. Ключевой посыл интервью заключался в том, что в стране все под контролем и не стоит забывать про успехи — победу на Олимпиаде и возвращение Крыма. Медведев также подчеркнул, что остается «в одной лодке» с населением, чьи доходы и сбережения резко обесценились. И повторил избитый тезис о том, что Россия должна слезать с нефтяной иглы, возложив вину за нефтяную зависимость на Советский Союз. Обвинять во всех бедах россиян кого угодно, только не самих себя — фирменная тактика правительства и президента.
Однако на фоне рутины в интервью можно выделить несколько моментов, которые позволяют увидеть между строк идеологическое несогласие Медведева с Путиным. Так, заставляет задуматься фраза, что «никто никогда не делал выводов, что санкции — это повод для лучшего развития». А ведь Путин неоднократно убеждал, что санкции создают для России более благоприятные условия для развития сельского хозяйства, собственных технологий в сфере нефтедобычи, поддержки импортозамещения. Путин трактует санкции как возможности, а не угрозу, а Медведев отмечает: «Санкции вредят нашей экономике». Правда, он потом исправился и вернулся к путинской риторике о пользе западных ограничений.
В контексте ожиданий «либерального разворота» в сфере экономической политики Медведев неожиданно начал позиционировать себя едва ли не главным либералом внутри власти. «Абсолютное большинство предложений, которые формулирует правительство, носят с экономической точки зрения либеральный характер. Те идеи, которые заложены в послании президента Федеральному собранию, по своей экономической природе носят либеральный характер, направленный на укрепление свободы предпринимательства и защиту частной собственности», — заявил он. Напомним, как при этом в апреле 2012 года Медведев, уступая кресло президента вновь избранному Владимиру Путину, признавался, что никогда не был либералом и относил себя к консерваторам. Публичная «либерализация» Медведева может быть частью усилий Кремля, нацеленных на убеждение общественности в окончании консервативного тренда.
В 2012 году Владимир Путин назначал Дмитрия Медведева премьером в относительно спокойных условиях. На тот момент властям удалось преодолеть протестную активность. Консервативный тренд вернул «силовикам» и «охранителям» доминирующие позиции во власти, практически вытеснив системных либералов из процесса принятия политических решений. Над премьером посмеивались, а Путин устраивал публичные порки министрам медведевского правительства, наращивая свой рейтинг.
Однако подходит ли такая схема к новым социально-политическим вызовам, неизбежно возникающим на фоне обвала рубля и санкций? Удастся ли Путину в такой ситуации сфокусировать все социальное недовольство на кабинете министров, который был практически неработоспособным два с половиной года? Ответ будет скорее отрицательным. С нынешним премьером, когда в экономике нужно действовать быстро и решительно, принимая непопулярные решения, вряд ли можно добиться успеха. А значит, Медведев может превратиться в источник риска внутри системы. Слабость премьера может стать реальной угрозой Путину.
