Снижение присутствия США на Ближнем Востоке и в Африке и рост влияния России в этих регионах формируют новую геополитическую реальность. Наглядное тому подтверждение — российско-африканский саммит, прошедший в октябре в Сочи. Хотя эксперты указывают на отсутствие у Кремля долгосрочной стратегии в Африке, этот вектор внешнеполитической активности России заслуживает пристального внимания.
В конце октября 2019 г. Владимир Путин принял в Сочи лидеров всех 54 африканских государств. Фото: kremlin.ru.
В конце октября в Сочи с помпой прошел первый в истории саммит «Россия—Африка», совмещенный с российско-африканским экономическим форумом. На мероприятие съехались делегации из всех 54 стран Африки, главы государств и правительств. Сразу несколько африканских лидеров пригласили Владимира Путина посетить с официальным визитом их страны, но российский президент принял приглашение лишь своего египетского коллеги Абделя-Фаттаха ас-Сиси (действующего председателя Африканского союза), пообещав приехать в Асуан на декабрьский форум по вопросам мира и устойчивого развития. Отказать ас-Сиси Путин не мог: Египет остается ключевым торгово-экономическим партнером России в африканском регионе.
Сочинский саммит прошел на фоне всплеска дипломатической активности Кремля. Ранее в середине октября Путин посетил Эр-Рияд и Абу-Даби (традиционных союзников США на Ближнем Востоке), где подписал миллиардные контракты в сферах энергетики и сельского хозяйства. Очевидно, что эти договоренности не идут ни в какое сравнение со стратегическим партнерством Саудовской Аравии и стран Персидского залива с одной стороны и США с другой, но российский президент никуда не торопится.
В Африке Россия действует по схожей схеме. За последние годы Москва заметно укрепила свое присутствие на африканском континенте за счет экспорта вооружений: сегодня Россия является крупнейшим поставщиком оружия в регионе, незначительно опережая США, Китай и Европу. Москва пытается зайти и в другие стратегические отрасли, такие как строительство морских портов и добыча полезных ископаемых. Российские частные военные компании, прежде всего «ЧВК Вагнера», действуют в Центральноафриканской Республике и Конго. Наемники «Вагнера» были также замечены в Судане, где предположительно участвовали в подавлении протестов против режима президента Омара аль-Башира, незадолго до своего свержения подписавшего проект соглашения о строительстве в Судане российской базы на Красном море.
После распада СССР Россия утратила интерес к Африке, а теперь пытается восстановить связи с дружественными африканскими режимами, разыгрывая антиимпериалистическую карту. Выступая в июне на собрании акционеров Африканского экспортно-импортного банка, министр иностранных дел России Сергей Лавров отметил, что Россия «никогда не участвовала в колониальных захватах в регионе, не занималась варварским разграблением его природных ресурсов». По словам министра, отношения России и африканских стран «носят традиционно дружеский характер, развиваются на принципах равноправия, взаимного уважения и учета интересов друг друга». Также Лавров подчеркнул, что Россия и африканские страны являются противниками «односторонних санкций, мер принуждения и торговых войн», инициируемых «узкой группой государств», то есть Западом.
Впрочем, по словам экспертов, опрошенных «Коммерсантом», несмотря на выигрышный на первый взгляд политический месседж, у России нет ни долгосрочной стратегии в Африке, ни понимания того, в чем состоят ее национальные интересы в регионе. Судя по заголовкам в африканской прессе, в странах континента также нет единого мнения о целях Кремля: «Президент Сиси: Саммит “Россия—Африка” демонстрирует давние дружеские связи Египта [с Россией]», пишет египетская проправительственная газета Al-Ahram; «Россия судорожно хватается за Африку», отмечает независимое южноафриканское издание Daily Maverick; «Москва соблазняет Африку обещаниями денег и безопасности», указывает частное кенийское издание The East African.
Тем не менее расширение влияния России и ослабление позиций США в Африке и на Ближнем Востоке способствуют формированию новой геополитической повестки дня. Россия рассматривает эти регионы как естественную сферу своего влияния и зону своих экономических, стратегических и геополитических интересов, особенно в условиях западных санкций. Стремясь построить новый региональный порядок, где лидером была бы Россия, Кремль поддерживает тесные связи со всеми ведущими игроками. Пока не ясно, удастся ли России достичь этих целей, учитывая ограниченность ее финансовых ресурсов, но действия российского руководства заслуживают самого пристального внимания.
Ксения Светлова — старший научный сотрудник Института политики и стратегии при Междисциплинарном центре в Герцлии, бывший депутат Кнессета. Эта статья является дополненной версией материала, изначально опубликованного в израильском издании «Маарив».
