Институт современной России

Встреча Байдена и Путина была крайне ожидаемым событием: в преддверии саммита многие комментаторы проводили параллели с советскими временами и со встречей российского президента и Дональда Трампа в Осло в 2018 году. Итоги встречи  в целом оказались скромными, хотя некоторые конкретные шаги по улучшению отношений были предприняты. Стороны договорились о возвращении послов на рабочие места в Москве и Вашингтоне и объявили о создании новой рабочей экспертной группы по проблеме контроля над ядерным вооружением. Оценивая результаты, наблюдатели сходятся во мнении, что реальные итоги саммита, уже вызвавшего противоположные характеристики – от «позитивного» до «тревожного», – можно будет понять только по прошествии времени. 

>> Читайте об ожиданиях от саммита в статье Николая Воробьева «Почему Украина станет одной из ключевых тем на встрече Байдена и Путина»

 

Политики

По итогам встречи Белый дом и Кремль выпустили совместное заявление, согласно которому продление договора о СНВ (New Start) «является свидетельством нашей приверженности контролю над ядерными вооружениями», и где был подтвержден принцип, что «в ядерной войне не может быть победителей и она никогда не должна быть развязана». Стороны также объявили о запуске комплексного двустороннего диалога по стратегической стабильности, при помощи которого будет «заложена основа будущего контроля над вооружениями и мер по снижению рисков». 

В Конгрессе США сенаторы от Демократической партии остались относительно удовлетворены результатами саммита, продемонстрировав видимое облегчение позицией Байдена по России по сравнению с состоянием российско-американские отношений во время президентства Трампа.

• Боб Менендес (шт. Нью-Джерси), председатель сенатского комитета по международным делам, заявил, что «президент Байден сделал свою работу и встал на защиту американцев, дав понять, что США ответят на агрессию Кремля». Он также заметил, что саммит «вернул Путина к реальности и обозначил долгожданный уход от четырех лет заигрываний Трампа с Кремлем».
• Джин Шахин, (шт. Нью-Хэмпшир), старший член сенатского комитета по международным делам и член подкомитета по Европе и сотрудничеству по региональной безопасности, с удовлетворением отметила, что «президент Байден ясно дал понять, что его администрация не станет игнорировать агрессию Путина», а также приветствовала договоренность о возвращении послов как «конструктивный шаг».

Сенаторы-республиканцы в Конгрессе США иначе оценили итоги саммита, назвав их «тревожными», а Байдена – «слабым», и предупредили о серьезных геополитических последствиях недостаточно жесткого отношения к России.

• Тед Круз (шт. Техас), Рон Джонсон (шт. Висконсин) и Джон Баррассо (шт. Вайоминг), члены сенатского комитета по международным делам, выпустили совместное заявление, согласно которому поведение Байдена «сигнализирует о том, что США возвращаются к повторению десятилетий провалов, вызванных геополитическими решениями [Демократической партии]». Ссылаясь на решение администрации Байдена отказаться от дополнительных санкций в отношении поддерживаемого Россией газопроводного проекта «Северный поток-2», они отметили, что «такая слабость только поощряет агрессию Путина; он не платит серьезную цену за свои злонамеренные поступки».
• Линдси Грэм (шт. Южная Каролина) счел отношение Байдена к Путину «опасным», добавив, что американский президент «не понимает, с кем имеет дело». Он также упомянул Россию в контексте с Китаем, отметив, что «российские и китайские лидеры не знают, что такое стыд. Они реагируют только на силу. Если вы этого не понимаете, вы не понимаете самих отношений Америки с Россией и Китаем».

Российские официальные лица также высказались о результатах саммита, однако их оценки кардинально отличаются от мнений американских коллег.

• Пресс-секретарь Владимира Путина Дмитрий Песков заявил, что российская сторона изначально «предостерегала от завышенных ожиданий в связи с этим саммитом», но, ссылаясь на оценку самого Путина, он добавил, что «[саммит] прошел скорее со знаком плюс».
• Министр иностранных дел Сергей Лавров написал статью, в которой раскритиковал США за «угрозы» и «предупреждения», последовавшие после саммита в адрес Москвы, от которой потребовали принять изложенные ей в Женеве «правила игры». Он подчеркнул, что Запад нарочно навязывает правила, в которых «отсутствует конкретика», чтобы иметь возможность наказывать всех, кого Запад сочтет «нарушителем». «Наращивая санкции и прочие меры незаконного давления на суверенные правительства, Запад насаждает тоталитаризм в мировых делах, занимает имперскую, неоколониальную позицию по отношению к другим странам: у себя дома внедряйте нужную мне модель демократии, а в международных делах о демократии не беспокойтесь, мы все решаем сами, ведите себя смирно, а то накажем», – считает Лавров.
• Глава комитета Госдумы по международным делам Леонид Слуцкий заметил, что саммит стал «первым шагом к разрядке и снятию “перегрузки” в двусторонних отношениях». Выразив надежду о дальнейшем восстановления отношений, включая возобновление парламентского диалога между Госдумой и Конгрессом США, Слуцкий предупредил, что «в эйфорию впадать не стоит».

 

Think tanks

Атлантический совет: «Пристальные взгляды Байдена и Путина» (Александр Вершбоу, Мария Снеговая, Джон Хербст)

• Снеговая отметила, что проведение двух раундов переговоров вместо трех свидетельствует о «взаимных подозрениях» и наводит на мысль, что «существующие трения между Россией и Америкой продолжатся». Вершбоу добавил, что «краткость встречи может говорить том, что США пока не готовы нормализовать отношения».
• С точки зрения пиар-эффектов саммит создал более благоприятную картину для режима Путина. Месседж для российской аудитории заключался в том, что именно Байдену нужна была встреча с Путиным, а не наоборот. «Кремль всегда подчеркивает, что инициатором саммита выступили США», – заметила Снеговая.
• По словам Хербста, в целом после Женевы у Путина появилось «небольшое преимущество» перед Байденом, но «реальная игра еще впереди». По мнению Вершбоу, саммит оказался позитивным и деловым: «не было ни провалов, но не было и фейерверков». Общий вывод звучит так: «не стоит рассчитывать на новую перезагрузку».

Институт Брукингса: «Успешно ли прошел саммит между Байденом и Путиным? Проверим через шесть месяцев» (Стивен Пайфер)

• Поспособствовала ли встреча более «стабильным и предсказуемым» отношениям между США и Россией? Короткий ответ: пока рано делать выводы.
• Пайфер считает, что и Путин, и Байден добились того, чего хотели от встречи, обозначив свои «красные линии» и сферы возможного сотрудничества – такие как стратегическая стабильность. Однако «тяжелая работа» по выполнению устных договоренностей только началась, и результаты станут ясны только несколько месяцев спустя.

Центр анализа европейской политики: «После саммитов: что мы узнали?»

• Андрей Солдатов: пресс-конференция Байдена прояснила, почему Путин так нервничал. Для Путина статус великой державы означает, что Россия вправе рассчитывать, что с ней будут советоваться по поводу других стран, будь то Северная Корея, Иран или Афганистан. Именно поэтому Путин прибыл в сопровождении начальника генштаба и чиновников, занимающихся вопросами Украины и Сирии. Байден, однако, решил обсудить (по крайней мере публично) только российские проблемы или проблемы, источником которых является Россия. В результате Путин так и остался скованным рамкой под названием «проблемы России». «Рамка достаточно широкая, но, тем не менее, это рамка».

 

СМИ*   

New York Times: «После встречи с Путиным Байден вновь демонстрирует свой упрямый оптимизм»

• «Путин выступил в своем репертуаре, и, судя по всему, все указывает на то, что дипломатическая встреча на высшем уровне, прошедшая на берегах Женевского озера, ничего не дала для изменения отношений, разрушающихся уже много лет».
• «Ответы господина Байдена российскому оппоненту подчеркивают заметную особенность его как президента: упрямый оптимизм, который, как утверждают некоторые критики, граничит с рискованной наивностью, а как утверждают некоторые союзники – является неотъемлемой частью прогресса».

«Извини, Байден, но Путину все равно»

• В авторской колонке для New York Times корреспондент «Коммерсанта» Елена Черненко пишет, что, несмотря на то, что Байден назвал Путина «убийцей», Россия приняла приглашение США на саммит, так как «помимо возможности уменьшить трения есть еще одна весьма значимая причина: Байден не представляет никакой угрозы для Путина. Пользуясь популярностью уже очень долгое время, подкрепив ее репрессиями против оппозиции, Путин имеет все основания чувствовать себя в безопасности. Чтобы ни сказал американский президент в Женеве или его администрация посредством санкций позже, это никак не повлияет на позиции Путина внутри России». 

Washington Post: «Стратегия пессимизма Байдена компенсируется прогрессом с Путиным»

• «Учитывая, что ожидания были невысоки и упали еще ниже, когда переговоры окончились раньше, чем предполагалось, в конце встречи Путина и Байдена ждал приятный сюрприз: определенный прогресс по ряду вопросов».

«По мнению россиян, Путин получил от Байдена то, что хотел, – уважение к “великой державе”»

• «Когда президент России Владимир Путин в среду отправился в Женеву, ему было нечего терять, поскольку он давно не старается быть на хорошем счету на Западе». Он «улетел домой, [получив] практически все, что хотел: саммит, в ходе которого была продемонстрирована его позиция как лидера одной из двух крупнейших ядерных держав и было признано, что без его участия усилия по обеспечению глобальной безопасности бессмысленны».

Wall Street Journal: «Испытания Байденом для Путина и наоборот» (редакционная статья)

• «Россия – это не прежний экзистенциальный противник, каким был Советский Союз во времена «холодной войны», но ее амбиции в Восточной Европе, на Дальнем Востоке и в киберпространстве продолжают препятствовать интересам США. На эти угрозы необходимо жестко ответить».

Financial Times: «Байден вежливо читает Путину закон о мятеже»

• «Как понять, получилось ли у Байдена добиться прогресса в отношениях с Путиным?» Один из способов – посмотреть, что Путин и Россия не сделают в после саммита, в ходе которого Байден неоднократно озвучит свои предупреждения. Если сравнивать эту встречу с пресс-конференцией Путина и Трампа в 2018 году, когда российский президент «не мог сдержать ухмылку, сольная пресс-конференция Путина в Женеве показалась значительно более сдержанной».

«Саммит окончен, Путин и Байден оба заявляют об успехах, но трения явно не преодолены»

• «Господин Байден утверждал, что мир находится “в точке прогиба”, переживая экзистенциальную битву между демократией и автократией. Однако, учитывая, что господин Путин занимает передовые позиции среди автократов, американский лидер столкнулся с критикой уже за то, что принял участие в саммите с ним».

Guardian: «Раньше казалось, что саммиты между Россией и Америкой – вопрос жизни и смерти. Теперь это не так»

• С советских времен мир изменился: «встреча Байдена и Путина продемонстрировала поверхностную преемственность между отдельными аспектами прошлого, но не в содержательном плане, и это важно. И США, и Россия остаются мощными державами, но обе уже не те, что раньше, и вынуждены действовать в новом глобальном контексте».

 

Эксперты по России

• Майкл Климмейдж, исследователь немецкого фонда Маршалла США: хотя ожидания от саммита были невысокими, есть возможность развить его итоги. «Надо отдать должное Байдену и его команде, проведшим саммит с Россией, который мог завершиться гораздо хуже, но, если реально смотреть на вещи, вряд ли мог пройти лучше. Пресс-конференция Байдена формирует цельную и внушающую доверие базу для будущих переговоров. Будет ли трудно? Да. Невозможно ли это? Нет».
• Дэниэл Фрид, почетный член Атлантического совета: «Байден выставил Путина мелким. Байден встал на защиту демократии, в то время как Путин играл в скучные риторические игры. Байден придерживался разумной политики: это стабильность (насколько это возможна с Путиным), сопротивление путинской агрессии и жесткая критика Кремля за внутренние репрессии».
• Дмитрий Тренин, директор Московского центра Карнеги: «Встреча #bidenputin в #Geneva преодолела установленную низкую планку. Конструктивный тон, который продемонстрировали оба президента в итоговых пресс-конференциях, — приятный бонус. Это не значит, что все начнется сначала, но в будущем, возможно, нас ждет более эффективно регулируемое противостояние. Следующие 6-12 месяцев покажут, возможно ли это»,
• Федор Лукьянов, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике»: «С приходом кабинета Джозефа Байдена собеседники быстро вернулись к прежней модели отношений. Точнее — к прежнему кругу проблем… Рефлекс, а точнее, инстинкт самосохранения взял верх. И не позволил пока вырваться наружу другому рефлексу — неограниченного доминирования».
• Евгений Минченко, основатель «Минченко-консалтинг»: «Проблема заключалась в том, как остановить конфронтацию, которая дошла до неприличного состояния. И президенты предприняли попытку… Возвращение послов – хороший сигнал. Риторика достаточно спокойная – это уже хорошо. Что будет дальше, посмотрим. У меня оптимизма нет».
• Кирилл Рогов, политолог: «В принципе, чтобы сообщить все эти мысли, Байдену не нужно было лететь в Женеву. Он мог произнести это перед любым деревом в своем саду с большим успехом. Потому что президент Путин не только не верит во все это, но даже не верит, что Байден в это верит».

* Российские СМИ не вошли подборку, так как основная часть их освещения этой темы не включает в себя оценку.

 

* Лия Визевич — член организационной группы Стэнфордского российско-американского форума. Имеет диплом бакалавра в области российских и восточноевропейских исследований Пенсильванского университета и степень магистра истории Кембриджского университета.  

Перевод текста: Елизавета Агаркова.