Прошедшие 17-19 сентября выборы депутатов Государственной думы, региональных парламентов и глав субъектов РФ не стали провальными для Кремля, вопреки ожиданиям противников Путина. «Единая Россия» снова получила абсолютное большинство в Думе, однако внимательный анализ ее результатов в различных регионах выявляет важные нюансы в общественных настроениях россиян и позволяет сделать выводы о политических траекториях режима Путина.
20 сентября 2021 г.: Одним из новых лиц в новой Думе Duma стал Алексей Нечаев (слева), основатель косметической компании «Фаберлик» и председатель Новых людей, правоцентристской партии, созданной в марте 2020-го; При поддержке Кремля Новые люди получили 13 мандатов в российском парламенте. Фото: Павел Бедняков | AP.
Распределение мандатов в Госдуме нового созыва:
Источник: РИА Новости. * В Государственной думе РФ 450 депутатов; две трети мест формируют конституционное большинство.
Модели мошенничества
В ходе трехдневного голосования избиратели сообщили движению «Голос» (занимается независимым наблюдением за выборами) о более 5,7 тыс. случаев вероятных нарушений по всей России. При этом большая часть нарушений, по-видимому, осталась незамеченной: во многих регионах, известных «богатыми традициями фальсификаций», доступ наблюдателей к избирательным участкам был ограничен, и именно там за «Единую Россию» проголосовало более 50% избирателей (статистика «Голоса» свидетельствует о высоком уровне манипуляции данными). Тем не менее Кремлю не удалось выжать максимум даже из этих регионов — улучшить результаты 2016 года партия власти смогла лишь в трех так называемых электоральных султанатах (регионах с аномально высокой явкой и подозрительно высоким уровнем поддержки провластных кандидатов): Ингушетии, Кабардино-Балкарии и Тыве.
Одним из главных вопросов политической повестки после выборов стали итоги дистанционного электронного голосования (ДЭГ) на основе технологии блокчейн — нового непрозрачного элемента избирательной системы, который оказался удобным инструментом принуждения и подтасовки данных. Согласно официальным результатам онлайн-голосования, единороссов поддержало более 54% избирателей. Частично этот показатель можно объяснить принуждением работников бюджетной сферы (которые являются одной из опор «Единой России») к регистрации и голосованию за «правильных» кандидатов.
В Москве объявление итогов ДЭГ несколько раз откладывалось, а после публикации окончательных данных оказалось, что кандидаты от оппозиции, уверенно лидировавшие на «оффлайновых» участках, в онлайн-голосовании потерпели поражение, что также свидетельствует о вероятных махинациях. В шести других субъектах федерации, где голосовали дистанционно (включая Севастополь), подобных несоответствий зафиксировано не было. Впрочем, онлайн-голоса немногим помогли партии власти. Так, в Ярославской области «Единая Россия» показала худший результат по стране, набрав менее 30% и уступив победу в обоих одномандатных округах кандидатам от «Справедливой России». В Ростовской области результат правящей партии снизился с 58% в 2016 году до 51%, и это несмотря на голоса новоиспеченных граждан РФ, которых автобусами привозили на участки из Восточной Украины (некоторым на месте выдавали российские паспорта). Тем не менее пример Москвы и настойчивое стремление Кремля распространить практику электронного голосования на всю страну свидетельствуют о намерении режима использовать эту систему для дальнейшего контроля над результатами выборов.
Чего добились власти
Один из основных выводов, которые можно сделать по итогам прошедших выборов, заключается в том, что ни высокий уровень смертности от COVID-19, ни обязательная вакцинация, введенная более чем в половине регионов России, не оказали существенного влияния на показатели «Единой России» — и власти наверняка приняли это к сведению. В ряде регионов, где фальсификации фиксируются реже (таких как Карелия, Архангельская, Челябинская, Иркутская, Мурманская и Томская области), смертность за последние 18 месяцев выросла на 30% по сравнению со средними цифрами по стране. В Карелии, Мурманской, Архангельской областях, а также в Пермском и Хабаровском краях (относительно «чистых» с точки зрения масштаба фальсификаций) этим летом была объявлена обязательная вакцинация. Результаты единороссов во всех этих регионах ухудшились, но незначительно и в силу разных причин. Падение уровня поддержки «Единой России» на 12-13 процентных пунктов (по сравнению с 2016 годом) в Хабаровском крае и Архангельской области объясняется, вероятно, ростом протестных настроений, который наблюдается там в последние годы. В Томской области и Пермском крае партия власти потеряла 8-9 процентных пунктов, что может быть следствием эффективной работы местных оппозиционных сил.
С этими цифрами контрастируют итоги голосования в Белгородской области, регионе-лидере по числу вакцинированных от коронавируса, традиционно голосующем за правящую партию (там высокий результат обеспечивается отлаженной работой административного аппарата), а также в Волгоградской области, где явка превысила 50% и «Единая Россия» набрала значительно больше голосов, чем пять лет назад, даже с поправкой на возможные вбросы. В Якутии, которая в этом году пострадала от масштабных лесных пожаров и большинство голосов на выборах в Госдуму отдала КПРФ, результат единороссов также не был провальным, а на муниципальных выборах им даже удалось отыграться.
На губернаторских выборах в девяти регионах обошлось без сюрпризов. В Тверской области единоросс Иван Руденя был близок ко второму туру, но его результат в 52% при относительно «чистом» голосовании оказался значительно выше партийных 38%. В Хабаровском крае, где в прошлом году прошли беспрецедентные акции протеста, кремлевский назначенец от ЛДПР Михаил Дегтярев без труда одержал победу, — вероятно, из-за почти полного отсутствия политической конкуренции, — что на время снижает градус озабоченности Кремля по поводу протестной активности в регионе. Еще один член ЛДПР Владимир Сипягин, который в 2018 году обошел кандидата от «Единой России» на выборах губернатора Владимирской области, теперь займет место в Госдуме; его перевод в Москву — напоминание о том, что в России легитимность всегда исходит сверху, а не снизу.
В целом можно констатировать, что российская партийная система, последние десять лет находящаяся на грани коллапса, пережила очередные выборы без особых потрясений. Единственной новацией стал приход в Думу созданной с одобрения Кремля квазилиберальной партии «Новые люди». Являясь, судя по всему, проектом друзей Путина братьев Ковальчуков, эта партия в ходе избирательной кампании получила ощутимую поддержку со стороны властей и государственных СМИ, а в своей повестке сделала акцент на проблемах регионов. Тем не менее «Новые люди» представляют собой «чистый лист» и потенциально могут вызвать некоторое беспокойство у политической элиты — особенно с учетом того, что их представители прошли в 20 региональных парламентов, тогда как другой связанный с Кремлем проект, Партия пенсионеров, преодолел электоральный порог лишь в 16 регионах и не попал в Госдуму.
Где и как сработало «умное голосование»
Влияние «умного голосования» Алексея Навального на результаты выборов трудно оценить, учитывая жесткие меры властей по блокированию инфраструктуры проекта (как онлайн, так и оффлайн), а также массовые фальсификации. В некоторых регионах, например в Якутии и Новосибирской области, команда Навального, по-видимому, поддержала «неправильного» кандидата от оппозиции. Пока можно заключить, что эта инициатива сработала лучше в крупных городах, где информация распространяется более свободно. Вместе с тем идея скоординированного протестного голосования за лучшую альтернативу прокремлевскому кандидату нашла поддержку по всей стране. Это сыграло на руку КПРФ: по неподтвержденным данным, властям пришлось даже оказать поддержку ЛДПР и «Справедливой России», когда первые результаты голосования на Дальнем Востоке показали, что эти партии могут не пройти в Думу. Значительных успехов коммунисты добились не только на Дальнем Востоке и в Сибири, но и в республиках Коми и Марий Эл, а также в Самарской области. В Ульяновской области, давнем оплоте КПРФ, у врио губернатора Алексея Русских не было соперника от «Единой России», при этом его результат оказался выше ожидаемого — более 80% голосов.
«Умное голосование» оказалось эффективным в так называемых протестных регионах (Коми, Ненецкий автономный округ), где охотнее поддерживают оппозиционных кандидатов, сильнее ощущается влияние соцсетей, а фальсификации более рискованны. В экономически депрессивных регионах, таких как Омская область, победу также одержали кандидаты от оппозиции.
Серьезное поражение единороссы потерпели в Кировской области, в депутаты от которой выдвинулась героиня одного из последних расследований команды Навального — пропутинская политическая активистка Мария Бутина, в 2018 году осужденная в США по обвинению в незаконной деятельности в качестве иностранного агента. Установить прямую связь между этими событиями трудно, но примечательно, что результаты партии власти в Кировской области были настолько низкими, что пройти в Думу Бутиной удалось лишь благодаря отказу губернатора Игоря Васильева от депутатского мандата.
Таким образом, еще одна важная проблема фальсификаций, в очередной раз обеспечивших «Единой России» абсолютное большинство, состоит в том, что результаты голосования не соответствуют общественным настроениям не только в стране в целом, но и в отдельных регионах. Так, от депутатских мандатов отказалисьчетверо из пяти лидеров федерального списка «Единой России», а также все губернаторы, возглавлявшие региональные списки (впрочем, мало кто всерьез ожидал, что они согласятся перейти на работу в Госдуму). Неубедительная победа единороссов может создать дополнительные проблемы для системы власти. Если на выборах 2016 года «Единая Россия» набрала менее 30% в четырех одномандатных округах, то в этом году число проблемных округов выросло до тринадцати (в Комсомольске-на-Амуре Павел Симигин набрал всего 18%голосов). Многие из них находятся в протестных регионах, таких как Томская и Архангельская области, где местные гражданские и политические силы в последние годы активно пытаются участвовать в политике. Низкие результаты партии власти еще больше ослабят ее легитимность в этих регионах.
Утрата легитимности
Официальные итоги голосования, количество зафиксированных нарушений, превентивные и послевыборные репрессии (которые не всегда осуществляются федеральным центром) говорят о том, что Кремль больше не заботит общественное восприятие легитимности выборов. Однако гораздо более важный вопрос — можно ли было сохранить стабильность системы, не прибегая к подобным мерам, в условиях, когда власть не в состоянии предложить избирателям ни стратегическое видение перспектив, ни идеологию, ни даже обещание лучшей жизни?
На данный момент ответ на этот вопрос положительный, однако из прошедших выборов этого не следует. Решение избавиться от видимости демократической легитимности потребует от властной элиты и силовиков продолжить взятый ранее курс. Законодательные инициативы, внесенные вскоре после выборов, дают некоторое представление об их намерениях: электронное голосование будет распространено на всю страну; финансирование силовых структур в следующие три года увеличится на 28%; для глав регионов отменят ограничение полномочий двумя сроками подряд; федеральное правительство получит еще большее влияние на назначение региональных чиновников и реализацию политики в регионах, благодаря чему губернаторы смогут сосредоточиться на управлении общественными настроениями; регионам, продемонстрировавшим низкую поддержку режима (Якутии, Свердловской, Мурманской областям) будут выданы льготные кредиты на развитие инфраструктуры, но без передачи фискального и политического контроля региональным правительствам.
Альтернативой для политической элиты может стать евразийство нового типа, основанное на отказе от технократизма и модернити в западном стиле и ориентации на масштабные проекты. Высокопарное, но нереалистичное предложение министра обороны Сергея Шойгу построить в Сибири и на Дальнем Востоке новые города, крупные научно-промышленные и экономические центры, хорошо вписывается в эту концепцию. Предполагается, что это поможет оживить регионы, потерянные для «Единой России», а заодно добавит очков самому Шойгу, который курирует крупные инфраструктурные проекты на Дальнем Востоке и в Сибири (один из них — расширение Байкало-Амурской магистрали).
В ближайшие месяцы мы, несомненно, увидим попытки превратить грандиозные идеи в конкретные планы развития. Это, однако, мало что даст молодым избирателям из среднего класса, чьи интересы почти не представлены в процессе принятия политических решений и чьи взгляды российские техно-авторитаристы хотели бы контролировать сверху, а неоевразийцы предпочли бы и вовсе игнорировать. «Коалиция сытых по горло»никуда не делась: непредставленный электорат будет искать и, вероятно, найдет новые возможности для выражения несогласия, влияния на политику и практического решения волнующих его вопросов — хотя бы на местном уровне, если другого не дано.
Перевод текста: Диана Фишман.
