Портрет беспризорника
В 2003 году Центр демографии и экологии человека Института народнохозяйственного прогнозирования РАН выпустил тематический сборник, в котором проблема беспризорности была рассмотрена и проанализирована с различных сторон. В частности, специалистами Центра был назван средний возраст детей, живущих на улицах, — 12-13 лет. Две трети из них — мальчики. Половина — мигранты, приехавшие из других городов или республик.
«Чердаки и подвалы домов в центральной части Петербурга дают убежище многочисленным колониям — “тусовкам” беспризорников. Как правило в “тусовке” 5-10 ребят. Возраст разный — от 10 до 17 лет. Младшие успешнее добывают деньги — им больше подают, старшие их защищают и устраивают быт», — рассказывает известный фотожурналист Сергей Максимишин. Фотография Сергея Максимишина
Проведенные специалистами Центра опросы беспризорников также показали, что дети и подростки решаются на бродяжничество по трем основным причинам. Главная, на которую указали 40,5% опрошенных детей, — это алкоголизм родителей. Вторая причина — отсутствие одного или обоих родителей. Третья — физическое насилие над детьми со стороны родителей. Иными словами, основная причина беспризорности в России — девиантная или конфликтная семья. Так, по данным Московской Хельсинкской группы, каждый год около 2 млн детей в возрасте до 14 лет являются жертвами насилия в семье, и по этой причине около 50 тыс. детей ежегодно убегают из дома.
Исследования UNIСEF позволяют составить представление о жизни детей на улице. Около 50% беспризорников начинают работать в возрасте 10-11 лет и почти 10% — в возрасте 5-7 лет. Они попрошайничают, занимаются сбором пустых бутылок, уборкой, помогают на рынках. Беспризорные дети часто становятся наркоманами в возрасте до 11 лет, многие из них вовлечены в преступную деятельность, некоторые — в детскую проституцию, начиная с 5-7 лет.
Эксперты Центра демографии и экологии человека указывают на то, что улица вынуждает детей быстро взрослеть. Согласно проведенным специалистами опросам, более двух третей опрошенных беспризорников курят и потребляют алкогольные напитки, почти треть — потребляют наркотики и имеют опыт половой жизни. 80% бездомных детей имеют различные заболевания или психические отклонения, 20% не умеют читать и писать.
Особенностью российской беспризорности является то, что почти 85% беспризорных детей — так называемые социальные сироты, чьи родители живы, но лишены родительских прав, находятся в заключении, или просто социально деградировали вследствие алкоголизма, наркомании и пр. По оценке уполномоченного по правам ребенка РФ Павла Астахова, ежегодно в стране лишается родительских прав 50-60 тыс. человек.
Политика невмешательства
В 1999 году в России был принят закон «Об основах системы профилактики детской беспризорности», назначивший среди организаций, ответственных за создание новой системы надзора, органы внутренних дел, социальной защиты, образования и ряд других ведомств. Координирующая роль была возложена на региональные комиссии по делам несовершеннолетних субъектов РФ, городов и поселков. Закон вывел беспризорных и безнадзорных детей из под надзора МВД, в ведомстве которого они находились, запретив, в частности, милиции принудительно изолировать их. В итоге, в отношении бездомных детей в правоохранительных органах сложилась практика невмешательства, за исключением тех случаев, если ребенок совершал преступление. Это означает, что в статистические отчеты попадают лишь те из беспризорных детей, кто был приведен в отделение (согласно оценкам, это примерно две трети общего числа беспризорников). Поскольку в новом законе не было точно указано, за что несет ответственность каждое из ведомств, осуществлявших надзор, за беспризорными в результате перестали следить вообще.
Однако, в 2002 году проблема беспризорников неожиданно оказалась в фокусе внимания российского правительства. Бывший вице-премьер Валентина Матвиенко в начале года заявила, что число бездомных детей в России достигло 1 млн. МВД и Генпрокуратура тут же опубликовали свои подсчеты, в которых значились цифры в 2-2,5 млн. В 2003 году в своем ежегодном президентском послании Владимир Путин назвал рост числа беспризорных детей «угрозой национальной безопасности». По его инициативе была, в частности, запущеная федеральная подпрограмма «Профилактика беспризорности и правонарушений несовершеннолетних» (2003-2006).
Одним из достижений программы стало создание межведомственной Комиссии по делам несовершеннолетних по координации действий по проблеме безнадзорных детей. Комиссию возглавил Борис Грызлов, являвшийся на тот момент министром внутренних дел. Стоит отметить, что информации о деятельности данной комиссии в сети интернет, за исключением отчета, датированного 2002 годом, нет.
Интерес, впрочем, представляет финальный отчет самой ФЦП. В ходе ее реализации из бюджета было выделено 1,2 млрд рублей. Осуществленные проекты при этом оказались более, чем скромными. Вот лишь несколько конкретных примеров, на что пошли эти средства:
«Разработан и проведен на радио «Маяк» цикл радиопередач (4 передачи), направленных на профилактику детской беспризорности».
Или: «Закуплено 500 стиральных машин, которые поставлены в 243 социально-реабилитационных центра для несовершеннолетних, 130 социальных приютов для детей, 86 центров социальной помощи семьи и детям, в 11 центров социального обслуживания населения (для детских отделений) 69 субъектов РФ».
И еще: «Организованны 7 профильных лагерей по различным направлениям в 7 регионах РФ. В мероприятиях приняло участие 2780 детей из 15 субъектов РФ».
Не нужно быть специалистом, чтобы понять, что все эти меры нацелены лишь на минимальное улучшение качества жизни детей, попавших в систему госучреждений. Более того, они носят точечный и временный характер и даже близно не решают проблему беспризорности.
В Федеральном законе «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» (в ред. от 13.01. 2001 №1_ФЗ, от 07.07.2003 №111_ФЗ) даются следующие определения данных явлений: «безнадзорный — несовершеннолетний, контроль за поведением которого отсутствует вследствие неисполнения или ненадлежащего исполнения обязанностей по его воспитанию, обучению и (или) содержанию со стороны родителей или законных представителей либо должностных лиц; беспризорный — безнадзорный, не имеющий места жительства и (или) места пребывания»
В 2005 году о беспризорности снова вспомнили сотрудники МВД. На этот раз о проблеме заговорил новый министр внутренних дел Рашид Нургалиев, давший ведомственной газете «Щит и меч» подробное интервью на эту тему. В нем министр признал, что проблемы в семье являются одной из ключевых причин беспризорности: «Долгие годы мы делали вид, что такой проблемы, как семейное неблагополучие, истязание, а иногда и прямое издевательство в семье над детьми, в нашем обществе не существует. К сожалению, это не так. Сегодня приходится говорить не только о материальном, но и о нравственном обнищании значительной части российских семей».
Нургалиев также указал на такую ключевую проблему, как отсутствие единого координируещего органа, занимающегося беспризорными детьми, что, по его словам, приводит к недостатку информации о количестве детей и разрозненности действий со стороны госорганов. Для решения этой проблемы министр предложил создать федеральный банк данных, чтобы «оценить масштабы явления и определить объем и виды реальных мер влияния на ситуацию».
Стоит отметить, что господин Нургалиев проявил некоторую последовательность и периодически возвращался к проблеме беспризорности в своих выступлениях. В мае 2007 года на заседании Общественного совета МВД министр заявил, что в России зарегистрировано 730 тыс. беспризорных детей, и призвал членов совета, куда входят представители общественных, правозащитных и религиозных организаций, сделать посильный индивидуальный вклад в решение проблемы беспризорности. В некотором смысле эти слова прозвучали как декларация беспомощности правоохранительных органов.
В сентябре того же года в Госдуме проходил правительственный час, посвященный положению детей в России, в том числе растущей проблеме беспризорности. Общаться с депутатами пришли министры здравоохранения и образования — Михаил Зурабов и Андрей Фурсенко. В ходе встрече депутаты задали провокационный вопрос о том, почему Дзержинский смог за три года искоренить преступность, а нынешнее правительство не может. Зурабов отмахнулся, ответив, что вопросы про Дзержинского — «это не ко мне», а Фурсенко проигнорировал вопрос, хотя впоследствии отметил, что цифры о миллионах беспризорников в России — не более чем пиар. Он также заявил, что к 2010 году число детских домов в России должно уменьшиться на четверть.
В октябре 2008 года Нургалиев выдвинул предложение о принудительном лечении от алкоголизма, который, по его словам, является «общенациональной проблемой, существенно влияющей на состояние преступности», и часто приводит к уходу детей из семьи. Однако это предложение вызвало множество нареканий со стороны правозащитников и не было реализовано. В то же время Нургалиев настоял на более активном использовании нового института — семейных инспекторов, работающих непосредственно с неблагополучными семьями и предположительно предотвращающих насилие в семьях. Такие штатные позиции были введены в ряде российских регионов, однако затем в связи с реформой милиции их количество было сокращено в два раза.
