ОХ: Вы читали предвыборные статьи Путина?
СБ: Не все, но в основном да.
ОХ: На ваш взгляд, он выполнит свои предвыборные обещания?
СБ: Эти статьи ни к чему его не обязывают. Уже сегодня можно о них забыть. Часть «статейных» обещаний могут быть выполнены, часть — нет.
ОХ: Какой тогда будет путинская политика?
СБ: Ситуативной. Понимаете, Путин не стратегический мыслитель, он тактический игрок, который принимает решения в последний момент и ad hoc. В экономической сфере Путин будет исходить из необходимости сохранения ныне существующей модели сырьевой экономики. То есть конкретные тактические решения Путина в области экономики будут меняться в диапазоне колебаний цен на нефть. А в области политики, я думаю, он пойдет на определенные уступки активной части населения.
У Навального с Путиным есть общие черты
ОХ: Вы имеете в виду пакет политических реформ, предложенный Медведевым?
СБ: Да, возможно, Путин даже пойдет на большие уступки, потому что сейчас главная задача для него — легитимировать результаты президентских выборов 4 марта, то есть заставить активную часть общества, ту самую группу русских образованных горожан, не поддержавшую его на выборах и не признавшую их легитимными, смириться с его пребыванием в Кремле до 2018 года.
ОХ: Вы считаете, что Путин продержится до 2018 года? Некоторые эксперты (Маша Гессен, Андрей Пионтковский) дают ему не более двух лет в Кремле.
СБ: Такой прогноз невозможно обосновать математически, поэтому я не могу дать свою цифру. Я считаю, что идеальный вариант для Путина — уйти на экваторе своего избирательного срока, то есть где-то в 2015-16 годах. Но думаю, что он останется до конца. Я не вижу в этом ничего страшного, если он осуществит политические реформы по превращению России в парламентскую республику, обеспечит принятие новой Конституции, проведение досрочных выборов в Думу и формирование коалиционного правительства.
ОХ: Насколько вероятны эти реформы?
СБ: Сложно сказать, на какой объем уступок Путин пойдет, но какие-то реформы обязательно проведет.
ОХ: Но это будут реальные реформы или чисто косметические?
СБ: Чем больше Путин будет идти на уступки, тем выше будет на них спрос. То же самое происходило в эпоху Горбачева, который тоже не проводил никаких сознательных реформ, направленных на кардинальное переустройство системы. Он хотел путем косметического ремонта сохранить систему и укрепить собственную власть. То же самое хочет сделать Путин. Но отличие в том, что общественная атмосфера и ситуация в стране и вокруг нее не позволяют отделаться мелкими шагами. Сегодня нужны радикальные шаги. И вполне возможно, что Путину придется их осуществить даже вопреки собственной воле.
ОХ: Будет ли четвертый срок?
СБ: Нет. Если даже такой близкий соратник Путина, полностью зависимый от него, как Андрей Костин, глава банка ВТБ, заявляет в своей статье в газете «Коммерсантъ», что Путин ни в коем случае не должен оставаться после 2018 года, то о чем говорить? Ясно, что Костин никогда не написал бы ничего подобного, не зная настроений патрона.
ОХ: А зачем тогда нужно было идти на третий срок?
СБ: Это был ответ Кремля на события Арабской весны. Путин посчитал, что они организованы извне или, по крайней мере, при активном участии внешних сил во главе с США и ЕС. И он решил, что если нечто подобное случится в России, Медведев не справится с ситуацией. Но решение Путина вернуться спровоцировало бурю и стало детонатором взрыва протестной активности, который мы наблюдаем сегодня в России.
Не исключаю, что Ходорковский выйдет
на свободу в этом году
ОХ: Вы думаете, что в Кремле не ожидали такой реакции на решение Путина?
СБ: Думаю, что нет, иначе они бы этого не сделали. Путин совершил огромную политическую ошибку. Если бы Кремль выдвинул Дмитрия Медведева на второй срок, то не было бы ни Болотной площади, ни проспекта Сахарова. Активная часть российского общества потеряла бы еще два-три года в бесплодных ожиданиях либеральных реформ сверху. А ошибка Путина позволила нам сэкономить эти годы, что, с нашей точки зрения, колоссальное достижение. В этом смысле Путин — молодец, что пошел на третий срок.
ОХ: Как в Кремле оценивают эту ошибку?
СБ: Я думаю, что эта тема табуирована. Никто не будет призывать Путина свою ошибку признать. Но думаю, что и Медведев, и многие бизнесмены, близкие Кремлю, это понимают.
ОХ: Эксперты говорят о том, что внутри политической элиты уже сформировались группы, которые стремятся дистанцироваться от Путина. Как они могут повлиять на развитие событий?
СБ: Большинство представителей правящей элиты сегодня хочет дистанцироваться от Путина хотя бы потому, что они понимают, насколько проект «Путин» вреден для их легализации на Западе. А легализация остается для российской элиты первейшей задачей. Поэтому в их интересах влиять на дальнейшую эволюцию политического развития именно в направлении политических уступок и обеспечения гарантий того, что Путин не пойдет на новый срок в 2018 году.
ОХ: Как вы думаете, в рамках этих уступок Путин может освободить Ходорковского?
СБ: Не исключаю, что Ходорковский выйдет на свободу в этом году.
ОХ: Как это может произойти? В какой форме?
СБ: Психологически Путину будет сложно освободить Ходорковского, но для него это был бы эффективный способ легитимации притязаний на президентскую власть до 2018 года. Речь не идет о какой-то сделке: Путин точно не станет вступать в переговоры с Ходорковским. Это может быть только односторонний акт, мотивированный защитой политических интересов самого Путина. Найдет ли он в себе силы решиться на такой шаг — пока никто не знает.
