Тема приватизации в России снова волнует умы и кошельки — в августе этого года президент Дмитрий Медведев одобрил план, предписывающий правительству распродать большое количество госактивов в период до 2017 года. (По последним данным агентства Standard & Poor’s, государству в российских компаниях принадлежит доля, составляющая порядка 53 процентов рыночной капитализации всей страны). Однако российский юрист, инвест-активист и популярный общественно-политический блоггер Алексей Навальный скептически относится к набирающей популярность идее, что приватизация станет «волшебной пилюлей» от коррупции, гложущей развивающуюся экономику страны.
Алексей Навальный на девятнадцатом ежегодном заседании членов Американо-российского делового совета в Чикаго 4 октября 2011 года
Навальный сомневается, что приватизация сможет освободить от контроля государства частный сектор экономики, 20 лет спустя после распада Советского Союза по-прежнему сильно нуждающейся в модернизации. Отрезвляющие комментарии московского юриста прозвучали на проходившей в переполненном зале дискуссии, ставшей центральным событием мероприятия «Россия на рубеже» в рамках 19-ого ежегодного заседания Американо-российского делового совета (АРДС), проводившегося в Чикаго с 3 по 5 октября.
Среди пяти англоговорящих участников дискуссии с российской стороны Навального выделяли дерзкая тема доклада («Реструктуризация российской экономики”) и принадлежность к Московской коллегии адвокатов. Громкие должности остальных участников дискуссии напомнили американским слушателям о мощи российского чиновничества и о притязаниях РФ на международную корпоративную арену.
Частный сектор в Чикаго представила модератор дискуссии Наталья Николаева, директор Citibank Russia по взаимодействию с госструктурами. В своем выступлении, содержавшем несколько в меру информативных и максимально нейтральных замечаний, Николаева ни на йоту не отступила от уже сложившихся рамок, обозначивших замкнутый круг вопросов для любой дискуссии на тему хитросплетений конфликтующих интересов, характеризующих зыбкую почву взаимодействия частного капитала и государственной власти в современной России.
Правительство РФ представляли Александр Волошин, глава президентского комитета, курирующего создание Международного финансового центра в России, Олег Фомичев, заместитель главы министерства экономического развития, и Андрей Шаронов, вице-мэр Москвы по экономическим вопросам.
Панель участников
Первым конкретным примером, иллюстрирующим позицию Навального, стала компания «Сургутнефтегаз», обозначенная им как «самая непрозрачная» из всех российских нефтяных компаний». «Сургутнефтегаз — полностью частная компания, но мы не знаем даже, кому она принадлежит», – сообщил Навальный, добавив, что осуществляемая компанией активность по сбору огромных сумм наличных средств никак не отображается в доступных общественности документах. Сведения относительно «вызывающего серьезные подозрения» сотрудничества «Сургутнефтегаза» с другими компаниями не менее скудны. «Мы видим, что формальный статус частной компании никак не влияет на подозрительное сотрудничество между бизнесом и чиновниками», — заключил Навальный.
Вторым номером в доказательной базе неутомимого борца с коррупцией шел «нашумевший пример приватизации» Банка Москвы. Большая часть активов занимающего пятое место в списке крупнейших банков России принадлежала правительству Москвы. Когда после отставки мэра Юрия Лужкова в 2010 году в банке вскрылся ряд серьезных проблем, чиновники решили продать его другой подконтрольной государству структуре — банку ВТБ. Навальный считает, что эта операция была проведена «в очень странном и нецелесообразным порядке».
Приобретя Банк Москвы вместе со всеми его неурядицами, ВТБ получил от государства 14 миллиардов долларов компенсации. По иронии судьбы именно утром 4 октября перед заседанием АРДС Навальный прочел интервью с Андреем Костиным, президентом и председателем правления ВТБ, где тот заявил, что не намерен разглашать, на что пойдут компенсационные выплаты. «Очевидно, что в результате приватизации проблемы, связанные с отсутствием прозрачности в управлении компаниями, не решаются, а усугубляются», — сказал Навальный. Урок же, по его мнению, «в том, что приватизации должна сопутствовать активная и дальновидная позиция инвесторов и держателей акций, плюс умение и желание пользоваться инструментами воздействия, при том совсем не сложными, которые всем давно известны».
К примеру, всякий раз, когда обсуждается корпоративное управление в России, представители иностранных инвестиционных фондов сетуют на то, что независимые директора независимы только на словах. Возникает вопрос: а сами инвесторы хоть раз попытались предложить свою кандидатуру независимого директора? Навальный сообщил, что, по российскому законодательству, выдвигать кандидатов на должность директора компании могут владельцы двух процентов акций, но американские, европейские, британские и другие иностранные инвестиционные фонды почему-то никак не используют эту правовую возможность.
«Я уже третий раз участвую во встречах АРДС. Два года назад, отвечая на вопрос о независимых директорах, я сказал, что, возможно, единственным в России настоящим независимым директором является Сергей Гуриев, член правления Сбербанка. Сегодняшний мой ответ будет таким же: настоящий независимый директор в России по-прежнему один. И при том, что все инвестиционные фонды постоянно сетуют на некомпетентность независимых директоров, ни один из этих фондов даже не попытался предложить свою кандидатуру». Навальный считает, что такие инвестиционные фонды, как BlackRock Inc. или Vanguard Group Inc., могли бы начать «революцию корпоративного управления в России и без всякой приватизации», просто начав выдвигать своих кандидатов на должности директоров компаний.
Говоря о рутинной коррупции и безразличном отношении чиновников к правам миноритариев, Навальный напомнил, что мощное средство от этих бед сокрыто в российском законодательстве: на управленцев, чьи злоупотребления приносят заметные убытки компании, можно подать в суд. Однако подобные механизмы попросту не приводятся в действие.
Навальный напомнил о скандале, случившемся несколько месяцев тому назад, когда крупнейшая российская компания «Газпром» избавилась от пакета принадлежащих ей акций компании Novatek с 34-процентной скидкой, что повлекло за собой убытки в размере $1 млн. Аналитики инвестиционных банков рассылали обеим сторонам служебные записки, решительно осуждая «неправомерную» и «недопустимую» убыточную для «Газпрома» сделку. Несмотря на весь шум и ярость, результат вышеупомянутой корреспонденции был фактически нулевой, поскольку, по словам Навального, критика не доходила до слуха общественности, пока «Газпром» не завершил продажу акций Novatek. Если бы те же самые инвесторы публично заявили о недопустимости подобной продажи, пока сделка находилась еще в стадии подготовки, и обозначили свои намерения подать на «Газпром» в суд в Росии и за рубежом, «Газпром» отменил бы убыточную распродажу до заключения сделки, в чем Навальный «уверен на сто процентов».
Следующей поучительной историей стал эпизод из его собственной юридической практики. В 2010 году Навальный раскрыл схему присвоения $4 млрд руководителями «Транснефти», российского нефтетранспортного монополиста. Он обратился к двум частным инвесторам, имеющим в компании значительные вложения. «Я сказал им: ребята, выдайте мне полномочия, и за один процент акций я привлеку руководство к ответственности, — рассказывает Навальный. — Мы заставим их отчитаться по этим суммам, и в любом случае результат будет сугубо положительный». На что они ответили: «Алексей, мы высоко ценим твою работу, и коррупция в «Транснефти» нас уже серьезно достала. Нo несмотря на то, что нас по-настоящему бесит сложившаяся ситуация, мы никогда не дадим тебе юридических полномочий. Мы не верим, что хищения такого объема могли совершаться без участия самых высокопоставленных чиновников, и поэтому просто боимся».
Даже если опасения этих частных инвесторов не лишены оснований, вопрос, чего именно тут опасаться, остается открытым. Если речь идет об агентах ФСБ, то причин для беспокойства немного, считает Навальный. Ситуация, когда конфликт с российской компанией автоматически приводил бы к конфликту с российским государством, премьер-министром Владимиром Путиным или одним из членов его круга, позади. Напротив, Навальный уверен, что государство было бы только счастливо, если бы инвесторы привлекали российские компании к ответственности. Кроме прочего, это помогло бы отделить честных чиновников от коррумпированных. Волна судебных процессов могла бы помочь процессу вымывания тех элементов, что по-прежнему наживаются на коррупционных связях между российским бизнесом и государством. Все это помогло бы легитимизировать так часто декларируемые государством усилия по привлечению иностранных инвесторов.
Навальный смягчил остроту критических замечаний, рассказав о «счастливом событии», произошедшем за две недели до заседания АРДС в Чикаго: принадлежащий государству банк ВТБ открыл собственный филиал в США. «Как владелец акций ВТБ я счастлив, потому что теперь у меня есть право подавать на них в американский суд, — заявил Навальный. — Я глубого убежден, что один хороший судебный процесс куда полезнее приватизации. И я призываю всех вас к сотрудничеству и содействию в судебных разбирательствах».
Основная проблема российской государственной экономики не в том, что все принадлежит государству, а в том, что чиновники управляют компаниями «не заботясь о соблюдении норм». А расслабились чиновники потому, считает Навальный, что держатели акций и инвесторы не пользуются средствами правового воздействия, доступными им прямо сейчас.
Даже при «чрезвычайно сложной политической ситуации в России», находясь в глубокой оппозиции к нынешнему режиму, Навальный призвал членов АРДС проявлять «активную позицию, инициативу и дальновидность» при инвестировании в российские компании. «Дальновидность инвестора проявляется не только в деловой ответственности, частной или корпоративной благотворительности, — утверждает Навальный. — Это вопрос прибыли, дивидендов и, в конечном счете, общей капитализации».
Первый вопрос по итогам выступления поступил от Брюса Маркса (Bruce Marks) из юридической фирмы Marks & Sokolov, имеющей отделения в Филадельфии, Москве и Киеве. Предположив, что Навальный хочет получить от иностранных инвесторов полномочия для юридической борьбы с коррупцией в крупных компаниях, Маркс спросил, как Навальный оценивает свои шансы на победу. Особенно в свете широко известных проблем, с которыми сталкивались многие международные компании, — от российского подразделения нефтяной компании BP до инвестиционного фонда Hermitage Capital Management.
Такие вопросы редко задают публично, однако Брюс Маркс решил, что в чикагском Swissotel вполне уместно будет взять предложенный микрофон и спросить: «На чем основана ваша уверенность, что вы преуспеете, если мы дадим вам полномочия? Вы правда полагаете, что эти полномочия позволят вам выигрывать судебные разбирательства?»
Непрекращающуюся травлю, которой подверглись Hermitage Capital Management и ее глава Уильям Браудер, и трагическую смерть юриста фонда Сергея Магнитского Навальный назвал «чрезвычайно печальными примерами» серьезных проблем, с которыми иностранный инвестор может столкнуться в России. «Для создания среды, в которой коррумпированным чиновникам смогут свободно противостоять инвесторы, занимающие активную позицию в борьбе за соблюдение прав акционеров во всем мире, России нужно сто таких Биллов Браудеров», — добавил московский юрист. Навальный также выразил уверенность в том, что его подход возымеет действие, что в России есть на то «политическая воля», а также, что, тесня чиновников в этом направлении, инвесторы окажут им неоценимую услугу.
Рик Джонсон из Citibank спросил Навального, как скоро российские суды начнут признавать и приводить в исполнение постановления международных арбитражных судов по делам о защите прав иностранных инвесторов. Ответ был необнадеживающим. «До сих пор усилия, направленные на мобилизацию международных арбитражных судов на защиту прав инвесторов в России, не дали положительных результатов», — сообщил Навальный. И это несмотря на неоднократные попытки, большая часть которых была связана с делом «ЮКОСа».
И хотя российские судьи находятся под неусыпным контролем со стороны государства, податели исков доказали, что они способны и выигрывать — при условии, что в их претензиях отсутствует политическая окраска, заверил Навальный, упомянув собственный успех в судебном процессе против «Транснефти»: «Теоретически у нас много инструментов, которые можно использовать для защиты прав инвесторов, но слишком мало прецедентов использования этих инструментов».
