Чубайс, напротив, в начале 2000-х предсказывал коллапс энергетики к 2008 году. На вооружение был взят тезис об изношенности мощностей электроэнергетики на 50-80%, раскрученный в начале 90-х Геннадием Зюгановым, вечным оппонентом Чубайса. В управленческий обиход вошел так называемый «крест Чубайса» — график, демонстрирующий, с одной стороны, выбытие устаревших мощностей электроэнергетики, с другой — рост спроса на электроэнергию. Кривые на графике пересекались в районе 2006 года, подтверждая слова Чубайса о скором коллапсе энергосистемы.

Для продвижения реформы был использован и блэкаут в Москве в 2005 году. Аналитические расчеты, подкрепленные реальными событиями, позволили «напугать» руководство страны и придать реформе приоритетный характер.

Созданный образ угрозы, хотя и был основан на правдоподобных прогнозах, являлся, прежде всего, инструментом управления. Кризиса в электроэнергетике удалось избежать, хотя план по введению новых мощностей не был полностью выполнен. Более того, когда реформистские страсти улеглись, оказалось, что в стране в целом нет острой потребности в новых мощностях. Существующие с советских времен мощности, хотя и являются морально устаревшими и неэффективными, могут работать и приносить прибыль на протяжении еще десяти лет при условии текущих ремонтов и расшивки узких мест в энергосистемах отдельных регионов. Преувеличение опасности было необходимо для принятия решений, которые в противном случае были бы отложены еще на несколько лет.

 

«Крест Чубайса» — график, демонстрирующий, с одной стороны, выбытие устаревших мощностей электроэнергетики, с другой — рост спроса на электроэнергию.

 

Неотложность и неизбежность реформ также подкреплялась публичными обязательствами РАО ЕЭС. В отличие от других госкомпаний, РАО ЕЭС громко заявляла о своих планах и дедлайнах, связывая своими обещаниями и правительство. Были объявлены конечный срок ликвидации компании и график продажи всех ее дочек. Задолго до прекращения деятельности было продано (с отсрочкой) здание центрального офиса РАО ЕЭС. Путь назад был отрезан, всем было точно известно, что компания распродаст свои активы и прекратит существование. При этом в целом удалось избежать упадка духа, характерного для ликвидируемых организаций.

 

Создание привлекательного образа преобразований

Слова о приватизации отрасли, создании рынка и разделении компании по видам деятельности вряд ли бы вызвали энтузиазм у заинтересованных лиц. Поскольку энергетика затрагивает каждого, видение будущего отрасли необходимо было донести не только до сотрудников, потребителей и инвесторов, но также до населения и, главное, до президента. Для выстраивания эффективных коммуникаций использовался язык метафор.

На вооружение была взята советская мифология, известная всем взрослым гражданам России. По аналогии с первыми пятилетками индустриализации Советского Союза был провозглашен план «ГОЭЛРО-2», предполагавший строительство новых электростанций, в том числе гигантских гидростанций по советским проектам. Согласно советской мифологии, план «ГОЭЛРО» обеспечил индустриальный рывок Советского Союза и продемонстрировал преимущество социалистического строя. В современной России план «ГОЭЛРО-2» должен был показать торжество капитализма и способность новой российской экономики осуществлять масштабные инвестиционные проекты.

 

Согласно плану «ГОЭЛРО-2», с 2007 по 2020 годы должна была быть построена еще одна энергетическая система, по своему объема практически равная действующей

 

Для людей с рыночным мышлением была объявлена красивая сумма — $100 млрд инвестиций, которые предполагалось привлечь в электроэнергетику. Инвесторам обещали многократный рост стоимости их вложений, а потребителям электроэнергии — справедливое ценообразование. Тем самым была создана новая мифология со своими образами и легендами, в котором некоторое время жили все активные участники реформы.

Созданию благоприятного имиджа реформы способствовали и промежуточные успехи. Было завершено строительство Бурейской ГЭС и совместно с «Базэлом» Олега Дерипаски возобновлено строительство Богучанской ГЭС. Отдельными успехами стали рост прибыли, финансовая самостоятельность компании и отсутствие кризисов при подготовке к зиме.

Все это не было напрямую связаны с программой реформ, однако говорило о возвращении отрасли к нормальной инвестиционной деятельности.

В отличие от реформы РАО ЕЭС, «Газпрому» и РЖД пока не удалось создать привлекательный образ своего будущего. Мы до сих не знаем точно, в каком направлении осуществляются реформы этих отраслей. Сам факт этих реформ является спорным. Например, министры правительства объявляют о планах приватизации РЖД, а ее руководитель просит их отложить. Или озвучиваются планы создания рынка газа, которым, в зависимости от конъюнктуры, то содействует, то препятствует «Газпром». Изменения в РЖД и «Газпроме» для стороннего наблюдателя носят случайный и непоследовательный характер.

 

Формирование коалиций в поддержку реформ

Необходимым условием для любых масштабных изменений является создание коалиции в поддержку реформ. Длительность преобразований и разнообразие решаемых задач потребовали создания нескольких коалиций на различных этапах реформы. На этапе возвращения управляемости бизнесом потребовался предприниматель Михаил Абызов, способный решительно действовать в агрессивной бизнес-среде, возвращая компании активы и увеличивая собираемость платежей. На финальных этапах на первый план выдвинулись интеллектуалы — например, Борис Вайнзихер, обладающий сильным инженерным бэкграундом и способностью планировать долгосрочные инвестиции. Был и костяк команды, который работал с Чубайсом еще в правительстве и впоследствии продолжил работать с ним уже в «Роснано».

 

Борис Вайнзинхер (слева), бывший технический директор РАО ЕЭС России, назван журналом «Эксперт» одним из самых разносторонне одаренных топ-менеджеров страны. Михаил Абызов (справа), успешный российский предприниматель, министр по связам с «Открытым правительством»

 

В случае с государственными корпорациями реформистские коалиции должны были включать в себя министров правительства, представителей региональных властей, портфельных инвесторов, олигархов, потребителей и проч. После прихода в компанию Чубайс заручился поддержкой портфельных инвесторов: в устав компании были внесены изменения, не позволяющие государству как контролирующему акционеру уволить главу компании без согласия миноритарных акционеров. Позже, когда повестка дня реформы изменилась и потребовалась независимость от финансовых инвесторов, были внесены обратные изменения, и команда Чубайса стала опираться на министров-реформаторов путинского правительства. В коалицию было вовлечено экспертное сообщество, в какой-то момент к ней присоединились олигархические группы и зарубежные компании, сделавшие ставку на российскую электроэнергетику.

 

Ликвидация препятствий на пути реформ

Любая подобная коалиция может столкнуться с, казалось бы, непреодолимыми препятствиями. В России это, как правило, корыстные интересы влиятельных групп внутри и за пределами компаний. Учитывая регулируемый характер электроэнергетики, к «непреодолимым» препятствиям добавляются бюрократические проволочки и текущая политическая конъюнктура.

Создание и поддержание коалиций происходило не на безвозмездной основе. Все участники процесса реформирования, включая менеджеров, портфельных инвесторов, российских олигархов и госкомпании, смогли реализовать свои корыстные интересы. Однако эти интересы не останавливали реформу, а превращались в двигатель преобразований. Концентрация на борьбе с коррупцией не позволила бы сформировать устойчивые коалиции за изменения и завершить реформы. В случае электроэнергетики заинтересованным лицам было де-факто предложено вознаграждение, стимулировавшее их участие в реформе.

В других госкомпаниях коррупционные и прочие неформальные интересы часто блокируют продвижение реформ. Силовые приемы, применяемые к этим группам со стороны государства, приводят к затяжным конфликтам, репутационным потерям и, в итоге, к простому перераспределению денежных потоков. Умение работать с теневыми интересами в рамках госкомпаний, понимание российской бизнес-этики являются важными чертами эффективного реформатора в современной России.

Два поражения

Реформа энергетики в России успешно преодолела большинство типичных препятствий, выделяемых Джоном Коттером в процессе преобразований. Однако в конце реформы были допущены серьезные ошибки, во многом обесценившие достижения российских реформаторов.

Во-первых, хотя реформа растянулась на десять лет, победа была объявлена слишком рано: разработанная модель рынка так и не была введена в действие, многие активы остались в собственности государства. Окончание реформы отпраздновали и ее сторонники, и противники. Победа оказалась пирровой: за десять лет реформы команда Чубайса и группа его единомышленников полностью потеряла политическую независимость. Если в начале преобразований была возможность заключать гибкие альянсы с различными группами интересов, то в конце процесс принятия решений практически перешел в руки президента Путина и правления «Газпрома».

Во-вторых, достигнутые изменения не были укоренены в российской экономической политике. После ухода команды Чубайса из энергетики его оппоненты поспешили взять реванш. Государственные компании «Интер РАО» и «РусГидро» получили новые активы. Хотя ФАС смогла заблокировать худшие сценарии новой монополизации отрасли, реформированная электроэнергетика оказалась зажата между интересами «Газпрома» и могущественных локальных потребителей, крупных промышленных предприятий. В результате, они и разделили между собой самые привлекательные активы РАО ЕЭС. Правительство сохранило практику «ручного управления» ценами в отрасли.

Использование опыта РАО ЕЭС могло бы во многом облегчить назревшие реформы «естественных» монополий в России. Однако реальное реформирование «Газпрома», главной российской монополии, вряд ли состоится в обозримой перспективе. Уже второй год подряд компания лидирует по объему прибыли в мире, превосходя, например, даже прибыль Apple, самой дорогой глобальной компании. Авторитетный журнал Harvard Business Review назвал главу «Газпрома» Алексея Миллера самым успешным менеджером десятилетия на развивающихся рынках.

 

Доверенные лица президента: президент компании «Роснефть» Игорь Сечин (слева), чьи планы и перспективы на будущее ИСР уже анализировал в статье «Серый кардинал» Кремля; финский предприниматель Геннадий Тимченко (справа), в 2011 занявший  26-ое место в списке двухсот богатейших бизнесменов Росcии по версии журнала Forbes. На начало 2012 года состояние Тимченко оценивалось РБК в $24,6 млрд

 

Вряд ли мировое признание монополиста можно считать благоприятным фоном для начала реформ. Однако «сланцевая революция» и бурное развитие рынка сжиженного газа, недооцененные «Газпромом», вкупе с приходом в сектор Геннадия Тимченко и Игоря Сечина, давних знакомых Владимира Путина, могут привести к краху монополиста, и тогда на последовательное управление процессами изменений уже не останется времени.