Назначение Сьюзан Райс, Саманты Пауэр и Виктории Нуланд на ключевые внешнеполитические посты в администрации США может означать смену курса в отношении России. Дональд Дженсен, эксперт Центра трансатлантических отношений при Университете Джонса Хопкинса (США), рассуждает о том, продолжится ли после кадровых перестановок «перезагрузка» в отношениях между Белым домом и Кремлем.
Слева направо: Барак Обама, Сьюзан Райс, Саманта Пауэр
В результате перестановок во внешнеполитической команде Белого дома – что нормально для любой зрелой администрации – на первом плане оказались три человека, роль которых в формировании политики Соединенных Штатов в отношении России, возможно, будет более заметной, чем в прошлом. Бывший посол США в ООН Сьюзан Райс станет советником президента по национальной безопасности. Бывший старший советник по вопросам внешней политики Саманта Пауэр сменит Сьюзан Райс на посту посла в ООН. Виктория Нуланд, в недавнем прошлом руководитель пресс-службы Госдепартамента, выдвинута на должность заместителя госсекретаря США по вопросам Европы и Евразии. Назначение Райс и Пауэр, в частности, означает, что в выработке политики Белого дома будут задействованы два человека с репутацией либеральных интервенционистов. (По мнению экспертов, Райс и Пауэр сыграли ключевую роль в решении США поддержать бомбардировки Ливии силами НАТО, что в результате помогло свергнуть режим Каддафи.)
Вышеназванные фигуры займут свои посты в то время, когда американо-российские отношения, улучшившиеся во время первого президентского срока Обамы как в целом, так и в отдельных значимых областях, ставят перед Белым домом ряд важных вызовов. Первым является урегулирование серьезных разногласий с Кремлем по вопросам Сирии, противоракетной обороны и Ирана. Во-вторых, необходимо определить, какой должна быть реакция на подавление прав человека российскими властями и как можно при этом избежать проблем в тех вопросах двусторонних отношений, в которых еще можно достичь успеха. Третий вызов представляет взаимодействие с обращенным внутрь российским режимом, который все меньше заинтересован в интеграции с Западом. И наконец, последним вызовом является правильное управление асимметричными геополитическими положениями США и России, которые усложняют сотрудничество между странами.
Будучи уверенным в том, что американская администрация слаба, Кремль умело отстаивал свои интересы
США – главный соперник Кремля, одновременно вызывающий у него неприязнь и зависть. Для Вашингтона Москва занимает далеко не первое место среди внешнеполитических вопросов и часто вызывает раздражение. Большее значение для США имеет та роль – часто негативная, – которую Россия играет по некоторым международным вопросам как постоянный член Совета Безопасности ООН, а также готовность России использовать экспорт энергоресурсов в качестве политического оружия, чем ее способность демонстрировать жесткую и мягкую силу. До сих пор, на протяжении всей эпохи «перезагрузки», позиция Кремля была относительно слабой. Несмотря на это, будучи уверенным в том, что США переживают период упадка, а американская администрация слаба, Кремль с помощью маневров и блефа умело отстаивал свои интересы, в основном на своих условиях. Но Москва, скорее всего, понимает, что удача не будет сопутствовать ей вечно. После 2016 года в Белый дом, возможно, вернется республиканская администрация, более заинтересованная в сдерживании российского стремления к мировому лидерству.
На протяжении почти всего первого срока Обамы президентской политикой в отношении России руководил Майкл Макфол, в то время специальный советник президента и старший директор Совета национальной безопасности США по России и Евразии. Государственный департамент под руководством Хиллари Клинтон, равно как и Пентагон лояльно провели идею «перезагрузки», но инициатором ее был несомненно Белый дом. Назначение Джона Керри на пост госсекретаря привело к улучшению двусторонних отношений. (Находясь на этой должности, Хиллари Клинтон резко критиковала нарушение прав человека в России. Российские чиновники также жаловались, что с ней трудно иметь дело.)
Виктория Нуланд
На своем новом посту Райс станет главным советником Обамы по внешней политике, а также будет играть роль контролера, специального уполномоченного по улаживанию конфликтов и главного посредника в межведомственных спорах по международным вопросам. Следствием работы Райс в Совете национальной безопасности в 1994 году, когда администрации Клинтона не удалось остановить геноцид сотен тысяч людей в Руанде, стала ее поддержка идеи интервенции с целью предотвращения гуманитарных катастроф. Ее интервенционистские взгляды, а также открытая критика в ООН поддержки, оказываемой Кремлем режиму Асада в Сирии, сделали Райс непопулярной в Кремле. Когда прошлой осенью Райс была названа возможным преемником Клинтон, источник в российском МИДе назвал ее «слишком амбициозной и агрессивной». «У Сьюзан Райс отношение к России более жесткое, нежели у других членов администрации, – сказал в июне в интервью ИТАР-ТАСС заместитель директора Института США и Канады Виктор Кременюк. – Она не любит Москву и считает, что с Россией можно разговаривать жестче». С другой стороны, в июле 2008 года Райс выступила с критикой республиканского соперника Обамы в президентской гонке за его призыв исключить Москву из состава «большой восьмерки». А месяц спустя предостерегала от поспешных обвинений российского руководства в развязывании войны в Грузии.
Саманта Пауэр, непримиримый борец за права человека, написавшая исследование о том, как американское правительство не смогло предотвратить геноцид в XX веке, могла бы стать громким голосом в администрации Обамы, что привело бы к более жесткой позиции США в вопросе защиты прав человека в других странах, в том числе в России. Ее работа напрямую не связана с Россией, но она, возможно, воспользуется своей высокой трибуной в ООН для осуждения поддержки, которую Москва оказывает режиму Асада. В своей статье «Вопрос чести», вышедшей в журнале Time в 2008 году, Пауэр рассуждает о роли чести в международных делах и критически подходит к правлению Владимира Путина. В своем комментарии она перечисляет очевидные дипломатические небрежности, допущенные Путиным во время первого президентского срока, последствия этих небрежностей, а также указывает на опасность использования агрессии с целью восстановить честь России. Пауэр называет вторжение России в Грузию «непростительным» и высказывает предположение о том, что действия Москвы были вызваны не только угрозой безопасности, которая якобы имела место, но и уязвленной гордостью российского правительства.
Внешнеполитические круги спорят о том, дает ли президент Обама понять, что его политика в отношении Москвы в скором времени изменится
Виктория Нуланд, сделавшая впечатляющую дипломатическую карьеру как при демократических, так и при республиканских администрациях, работала в посольстве США в Москве и до своего назначения на должность посла в НАТО сумела получить большой опыт взаимодействия с бывшим Советским Союзом. На посту пресс-секретаря Госдепартамента она охарактеризовала репрессии Кремля в отношении российской оппозиции как «охоту на ведьм». Нуланд часто занимает жесткую позицию в отношении России. Несмотря на это, директор Института США и Канады Сергей Рогов недавно сказал в эфире «Голоса России», что жесткую позицию Нуланд не следует переоценивать. По его мнению, она умеет работать в коллективе и, скорее всего, будет поддерживать политику президента и госсекретаря.
В то время как эти женщины готовятся занять свои новые посты, вашингтонские внешнеполитические круги спорят о том, пытается ли президент Обама этими назначениями расплатиться с политическими долгами или дает понять, что его политика в отношении Москвы в скором времени изменится. По мнению газеты The Washington Post, эти назначения не будут иметь большого влияния на американскую внешнюю политику. Обозреватель газеты Ричард Коэн отверг предположения о том, что Райс и Пауэр будут пытаться заставить Обаму изменить политический курс: «Я не вижу, что они могут сделать такого, что еще не было сделано». Источник в администрации Обамы, однако, выразил надежду, что кадровые перестановки повлекут за собой более стратегически разумную политику в отношении России, в которой будет меньше пустых разговоров и которая будет выражать идею о том, что Америка нужна России «настолько же, если не больше, чем Россия нужна Америке».
