Институт современной России продолжает публикации в рамках проекта «Политические заключенные». Вторая статья из серии портретов посвящена Таисии Осиповой, активистке незарегистрированной партии «Другая Россия».
Полное имя: Таисия Витальевна Осипова.
Дата рождения: 26 августа 1984 года.
Арестована 23 ноября 2010 года в Смоленске.
29 декабря 2011 года приговорена к десяти годам лишения свободы Заднепровского суда Смоленска. После пересмотра дела 28 августа 2012 года приговорена к восьми годам лишения свободы.
В 2000 году Таисия Осипова вступила в Национал-большевистскую партию (НБП) Эдуарда Лимонова, где познакомилась с будущим мужем Сергеем Фомченковым. В партии Таисия занимала активную позицию и даже работала в партийной газете «Генеральная линия» (бывшая «Лимонка»). В 2003 году во время выступления губернатора Смоленской области Виктора Маслова Осипова поднялась на сцену и ударила его по лицу букетом гвоздик, прокричав, что губернатор живет за счет простых смолян. Активистку арестовали и позднее приговорили к полутора годам условно за «хулиганство» и «применение насилия в отношении представителя власти». Впрочем, это не остановило Таисию от ведения дальнейшей политической деятельности: она принимала участие в «маршах несогласных» в Москве и Санкт-Петербурге и других акциях протеста. Однако к 2010 году, когда НБП была запрещена, а на ее базе была создана партия «Другая Россия», Осипова отошла от политики, посвятив себя воспитанию дочери Катрины (2006 года рождения).
В конце октября 2010-го против Осиповой было возбуждено уголовное дело по статье о хранении и сбыте наркотических средств. По данным правоохранительных органов, дело было возбуждено на основании показаний некоего «засекреченного свидетеля» (псевдоним – Тимченкова Л.И.), которая якобы покупала наркотики у Осиповой. Для проверки этих показаний правоохранительные органы провели несколько проверочных закупок, во время которых Тимченкова якобы приобрела у Осиповой около четырех граммов героина. Стоит отметить, что понятыми при проверочных закупках выступили активистки молодежных прокремлевских организаций «Наши» и «Молодая гвардия», которые, по сообщению ряда СМИ, ранее привлекались сотрудниками Центра по борьбе с экстремизмом (ЦПЭ) для слежки за инакомыслящими студентами Смоленского государственного университета.
Антон Мандрик дал показания, что видел, как оперативный работник подбросил наркотики в комод Осиповой. Проверка на полиграфе показала максимальную вероятность, что Мандрик говорит правду
23 ноября 2010 года в квартире Таисии состоялся обыск, в котором приняли участие оперативники ЦПЭ. У Осиповой были обнаружены пять свертков героина и меченая купюра в 500 рублей. Осипову задержали и поместили под арест по обвинению в хранении и распространении наркотиков.
Как отмечал правозащитник Лев Левинсон, роль понятых при обыске «исполняли лица со специфической аберрацией зрения... Так, они не заметили оказавшегося в доме при обыске внушительных размеров мужчину, знакомого Осиповой, хотя присутствие его отразилось в милицейской видеозаписи и скрыть его не удалось. Этот мужчина, Антон Мандрик, был на суде свидетелем защиты, где дал показания о том, как проходил обыск, как “сотрудники милиции по собственному усмотрению в отсутствие понятых произвольно расхаживали по различным помещениям обыскиваемого жилого дома”. Мандрик также рассказал суду, что милиционеров при обыске было намного больше, чем это отражено в протоколе... Люди из [ЦПЭ] искали у Осиповой не наркотики, а экстремистские материалы...»
Антон Мандрик также дал показания, что видел, как оперативный работник подбросил наркотики в комод Осиповой. Для подтверждения своих слов он прошел проверку на полиграфе, показавшую максимальную вероятность, что Мандрик говорит правду.
В ходе судебного следствия в деле Осиповой также возник документ, содержащий результаты врачебной экспертизы, установившей, что у Таисии опийная наркомания второй степени и гепатит С. Однако эта справка была выдана без какого-либо медицинского, в том числе наркологического, освидетельствования и без анализов медицинским центром СИЗО, где содержалась Осипова. Защита упорно добивалась медицинского освидетельствования Таисии и неоднократно получала отказ. Усилиями адвоката Натальи Шапошниковой по решению Ленинского районного суда Смоленска медицинское освидетельствование в итоге было проведено: диагнозы «опийная наркомания» и «гепатит С» подтверждены не были.
Самый поверхностный анализ дела Осиповой позволяет выявить в нем политическую подоплеку. По версии правозащитников и активистов «Другой России», используя Таисию, правоохранительные органы пытались оказать давление на ее мужа, Сергея, который на момент ее ареста занимался подготовкой документов для регистрации партии в Минюсте (в итоге партии было отказано в регистрации). По словам самой Таисии, при обыске следователи сразу предложили ей дать показания против мужа: по их версии, на деньги, вырученные от продажи героина, Фомченков финансировал деятельность «Другой России». После того как она отказалась это сделать, оперативники якобы подбросили ей наркотики. Все это также объясняет, почему при обыске присутствовали сотрудники ЦПЭ, а не подразделения Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков, которое специализируется на делах о наркотиках.
Дочь Таисии Осиповой Катрина в гостях у музыканта Юрия Шевчука
Политическая подоплека дела, а также сфабрикованные улики и явные нарушения следственного и судебного процессов привлекли внимание общественности к делу Осиповой. В ее поддержку проводились протесты, выступали известные правозащитники и гражданские активисты, в том числе Юрий Шевчук, Борис Немцов, Алексей Навальный, Евгения Чирикова и Марина Литвинович. В июле 2011 года Всемирная организация по борьбе с пытками направила президенту России Дмитрию Медведеву письмо, в котором просила обратить внимание на обстоятельства ареста и суда над Осиповой, противоречившие многим международным соглашениям, в том числе Европейской конвенции по правам человека.
Дополнительным фактором, вызвавшим беспокойство защиты и семьи Осиповой, стало плохое состояние здоровья подсудимой: у нее был диагностирован сахарный диабет первого типа, а также панкреатит, хронический пиелонефрит и ряд других заболеваний. В тюремном заключении здоровье Таисии резко ухудшилось, и ее защитники не раз жаловались на то, что ей не предоставляют должный медицинский уход. По словам адвокатов, длительный тюремный срок мог бы стать для Осиповой «смертным приговором». Однако судебная врачебная экспертиза официально не выявила у Таисии тяжелых заболеваний, препятствующих ее нахождению под стражей.
В тюремном заключении здоровье Таисии резко ухудшилось. По словам адвокатов, длительный тюремный срок мог бы стать для Осиповой «смертным приговором»
29 декабря 2011 года Заднепровский районный суд Смоленска признал Осипову виновной в «незаконном сбыте наркотических средств в особо крупном размере» и приговорил ее к десяти годам лишения свободы. Столь жесткий приговор вызвал возмущение в обществе. Даже тогдашний президент Медведев отметил, что десять лет заключения для матери с маленьким ребенком «очень много, даже если она виновата».
Вынесение приговора совпало с массовыми протестами против фальсификаций на выборах 2011 года, которые вынудили власть пойти на некоторые уступки обществу. Возможно, именно такой уступкой стал тот факт, что в феврале 2012 года Смоленский областной суд рассмотрел жалобу адвокатов Осиповой и, усмотрев нарушения в ходе следственных мероприятий и несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам, отправил дело на новое рассмотрение. Так Осипова стала первой из списка политзаключенных, добившихся пересмотра своего дела. На втором суде гособвинитель запросил для Таисии четыре года заключения под стражей, посчитав два из четырех эпизодов ее дела недоказанными. Учтены были также состояние здоровья Осиповой и наличие у нее несовершеннолетней дочки.
Однако, несмотря на это, 28 августа 2012 года судья Заднепровского суда повторно и беспрецедентно приговорил Таисию Осипову к восьми годам тюремного заключения, что вдвое больше, чем запросил прокурор. По мнению многих экспертов, повторный жесткий приговор ознаменовал собой окончание краткосрочной «оттепели» и возврат к жестким точечным репрессиям в отношении инакомыслящих, которые продолжаются до сих пор.
