Уличная политика
Миф первый: Навальный не имеет политического опыта
Существует расхожее мнение, что реальная политическая деятельность должна представлять собой бесконечный фейерверк горячих политических дебатов, ярких публичных выступлений, острой парламентской борьбы, скандалов, интриг и разоблачений. Именно так она традиционно изображается в СМИ, и именно такой образ, как писал французский социолог Пьер Бурдье в своей работе «О телевидении и журналистике», закрепился в общественном сознании в первую очередь благодаря телевидению. Однако 99% ежедневной деятельности любого политика — это рутинная кропотливая работа в рамках партийных задач. По понятным причинам эта работа, как правило, не попадает в выпуски новостей и не становится сюжетом для статей.
Имя Алексея Навального стало появляться в СМИ в 2004 году. На этот момент он уже около пяти лет работал в партии «Яблоко» и занимал должность руководителя аппарата ее московского отделения. Однако, как сам Навальный рассказывает в книге Константина Воронкова «Алексей Навальный. Гроза жуликов и воров» (2011), желание присоединиться к «Яблоку» возникло лишь потому, что на момент парламентских выборов 1999 года, это была «единственная последовательная демократическая партия, которая говорила об идеях и не разменивала эти идеи на деньги, должности или посты». По словам Навального, он пошел в политику для того, чтобы «отстранить от власти одних людей и привести к ней других»: «Мы хотели продвигать конкретных людей, чтобы они стали депутатами. А мы бы были их помощниками. Борьба одних людей против других была тем, что меня больше всего интересовало. Мы хотели показать, что предвыборная кампания не означает, что сразу крадут все деньги и не будут ничего делать».
Не последним фактором в этом решении стали разговоры о повышении барьера для прохождения партий в Государственную Думу с пяти до семи процентов: «У „Яблока“ была куча проблем, связанных с вождизмом Явлинского, с тем, что оно превращалось в секту, не было никакого управления, но это были люди, которые отстаивали свои политические взгляды. У них была идеология, у них была система ценностей и, в целом, они действовали последовательно. <…> Когда пошли разговоры про барьер, было понятно, что это направлено, в первую очередь, против него. Тогда я решил — из принципа вступлю! И пошел в „Яблоко“». Там Алексей проработал семь лет — с 2000 по 2007.
В течение тех семи лет Навальный занимался именно ежедневной политической рутиной. Информацию об осуществленных им в то время проектах сложно найти в российской прессе, особенно учитывая наметившуюся в начале 2000-х тенденцию к вытеснению оппозиционных партий из публичного пространства. О некоторых из этих проектов Навальный рассказывает в книге Воронкова:
«Мы были первыми, кто занялся уличной политикой. Я возглавил в партии группу проведения акций, в этой группе очень хорошо работало „Молодежное Яблоко“, которым руководил Илья Яшин. […] Сейчас это может показаться странным, но тогда централизованно этим никто не занимался. Все делали мероприятия и акции под существующие события. А мы стали эти поводы изобретать сами. Это было особенно важно, потому что партия „Яблоко“ катилась по наклонной, она должна была биться за выживание. [Сергей] Митрохин, руководитель московского отделения, который потом стал председателем вместо Явлинского, эту идею поддержал, и поэтому, когда случились выборы 2003 года, я возглавил московский предвыборный штаб. Мы работали как проклятые. Например, приходит фура с агитационными материалами в четыре часа утра. Я звоню Яшину и говорю: езжай в Бирюлево и разгружай эту фуру. И он ехал, искал каких-нибудь таджиков и сам всю ночь ее разгружал. И все это, разумеется, на энтузиазме. Зарплата была 300 долларов. Мы были очень политически мотивированы».
Выборы 2003 года «Яблоко» провалило, набрав всего 4,6% голосов. Единственным регионом, улучшившим свои показатели по сравнению с предыдущими выборами, оказалась Москва, где партия получила более 10%. Успех московского отделения «Яблока» позволил Навальному принять участие в работе Комитета защиты москвичей, боровшемся с уплотнительной точечной застройкой в Москве. Председателем этой общественной организацией выступил Сергей Митрохин, Навальный был назначен исполнительным секретарем. В этой роли Алексей занимался юридической поддержкой москвичей, подававших жалобы на незаконное уплотнение, ездил на митинги, организовывал прессу.
«С Комитета защиты москвичей, — говорит Навальный, — началось то, чем я занимаюсь сейчас: не абстрактной идеологией, а беру конкретную проблему и в процессе ее решения придаю ей политическое звучание. […] Мы боремся против коррупции, против строительства дома, против этих конкретных людей, создавших всю эту систему. Здесь море политики и идеологии: голосуя за нас и голосуя против них, вы можете сохранить свою детскую площадку».
За несколько лет работы Комитету защиты москвичей удалось аккумулировать огромное количество информации о незаконных застройках на территории Москвы. Комитет в силу своих возможностей пытался привлечь к строительным конфликтами внимание общественности, СМИ, мэрии и прокуратуры. Эта деятельность была не всегда успешной: «Яблоку» с его скудными ресурсами приходилось противостоять крупнейшим девелоперским компаниям России («Дон-строй») и мощному строительному лобби мэра Москвы Юрия Лужкова (напомним, что супруга последнего, Елена Батурина, являлась руководителем компании «Интеко», контролировавшей пятую часть строительного рынка Москвы). При всем при этом, среди простых москвичей Комитет пользовался авторитетом.
