30 октября, в День политзаключенного, Сахаровский центр, правозащитный центр «Мемориал» и Фонд Бориса Немцова за свободу провели круглый стол по проблеме политически мотивированных преследований в современной России. В этот же день «Мемориал» опубликовал обновленные списки политзаключенных – на данный момент в них 362 человека (в прошлом году – 305). Как подчеркивают в «Мемориале», списки не являются исчерпывающими – это минимальная достоверная оценка, которая может быть публично обоснована.
ИСР рекомендует: отчет о работе правозащитного центра «Мемориал» (от 2 ноября 2020 года)
Участники дискуссии, проходившей в Сахаровском центре, обсудили громкие политические процессы, методы защиты несправедливо обвиненных людей и перспективы вмешательства международного сообщества. Среди наиболее масштабных преследований в России в натоящее время являются дела, связанные с «Хизб ут-Тахрир» (в переводе с арабского «Исламская партия освобождения») – организации, признанной террористической и запрещенной в России. По данным «Мемориала», на данный момент за причастность к этой организации преследуются 309 человек, 202 из них осуждены, 63 получили сроки от 10 до 15 лет лишения свободы, 77 – от 15 лет и более. «Мемориал» признал политическими заключенными 218 фигурантов дел, имеющих отношение к «Хизб ут-Тахрир», 191 из них преследуется сегодня.
Одним из таких политически мотивированных дел является дело «Уфимской двадцатки», в рамках которого 26 мусульман, проживающих в Башкортостане, были осуждены за участие в деятельности «Хизб ут-Тахрир», получив длительные сроки лишения свободы. «Мемориал» считает, что все обвиняемые преследуются «исключительно из-за их религиозных убеждений» и в нарушение основных прав и свобод – свободы выражения и мнения, совести и религии, мирных собраний и ассоциаций, права на справедливый суд.
В своем выступлении адвокат Карина Москаленко, представляющая интересы «Уфимской двадцатки» в Европейском суде по правам человека (ЕСПЧ), заявила, что дела этих политических узников фактически безнадежны. «Когда рассматривалось дело “Уфимской двадцатки”, нам удалось сделать так, что несколько месяцев [российский] суд нас внимательно слушал. Но фигуранты все равно получили ужасающие сроки (больше всех – 24 года – студент Ринат Нурлыгаянов). Ни за что, – сказала она. – Прокурор вальяжно говорил нам: зачем вы доказываете, что они не имели касательства к терроризму? Зачем вы теряете на это время? Ведь для усеченного состава преступления достаточно только факта признания того, что человек является членом организации “Хизб Ут-тахрир”».
По словам Москаленко, российская судебная система выстроена таким образом, что в политически мотивированных делах факты не имеют особого значения. Отсутствует и доказательная база: акты оперативно-розыскных материалов уничтожены (о чем свидетельствует соответствующий документ), протоколы обыска исчезли из материалов дела. «Но эти ребята уже считаются [следствием] членами “Хизб ут-Тахрир”, – подчеркнула адвокат. – И это значит, что им грозят сроки вплоть до пожизненного заключения. И эти сроки будут назначены, что доказывает наличие политической подоплеки. С этим надо бороться, и опять надежда на ЕСПЧ».
Проблема в том, что хотя ЕСПЧ не считает, что учение и практика «Хизб ут-Тахрир» характеризуют ее как террористическую организацию, в ее деятельности есть ряд настораживающих факторов. В частности, как отметила Москаленко, ЕСПЧ полагает, что работа этой организации противоречит духу и ценностям Европейской конвенции по правам человека в рамках статьи 17 («Запрещение злоупотреблений правами»). «Те, кто признает себя членами движения, пока находятся в безнадежном положении, – посетовала она. – Решение Верховного суда РФ от 14 февраля 2003 года [о признании ряда организаций, включая «Хизб ут-Тахрир», террористическими], использующееся для борьбы с ними, абсолютно бездоказательное, необоснованное, его надо отменять, мы сейчас ищем возможности для этого. И будем пробивать это через ЕСПЧ».
По делу «Хизб ут-Тахрир» также арестованы 70 человек, проживающих в Крыму. Преследование крымских татар – крупное политическое дело в России: «Мемориал» признает политзаключенными по этому делу 105 человек. «Сам запрет [“Хизб ут-Тахрир”] в рамках российского правового поля не выдерживает никакой критики с точки зрения целесообразности, потому что в программных документах эта организация отвергает насильственные действия, а религиозный выбор людей закреплен нормами российского и международного законодательства», – отметила еще одна участница дискуссии Лутфие Зудиева, правозащитница и активистка «Крымской солидарности», общественного движения, созданного для защиты жертв политических репрессий.
По мнению Зудиевой, этот кейс стал самым большим в Крыму из-за того, что в архивах украинских спецслужб хранилось огромное количество материалов на людей, публично ассоциировавших себя с «Хизб ут-Тахрир». «Российским спецслужбам нужно было только поднять эти архивы, запустить новые оперативно-розыскные мероприятия и арестовывать людей группами, – пояснила правозащитница. – Обвинения строятся на прослушке, книгах, показаниях скрытых свидетелей, лингвистических экспертизах. Всем обвиняемым грозят сроки от 15 до 20 лет – при том, что они не совершали никаких преступлений».
Сергей Давидис: «У власти есть задача опорочить все правозащитное движение»
Однако из-за религиозных убеждений в Крыму преследуются не только мусульмане. По словам Зудиевой, политически мотивированные дела открываются против представителей Украинской православной церкви Киевского патриархата и «Свидетелей Иеговы» (масштабная кампания против этой запрещенной в России организации идет по всей России). В Крыму отмечаются политические преследования граждан Украины, о чем свидетельствуют дела режиссера Олега Сенцова, активиста Александра Кольченко и так называемых «крымских диверсантов». «В Крыму полностью прекратил существование Украинский культурный центр, его активисты вынуждены были покинуть полуостров. Они подвергались десяткам обысков», – продолжила Зудиева.
В целом, за последние пять лет в Крыму развернулись масштабные политические репрессии. «Людей преследуют и лишают свободы на огромные сроки не за конкретное действие с криминальным составом, а за инакомыслие, за гражданскую позицию, за нелояльность действующим властям, – рассказала Зудиева. – Основная цель спецслужб – крымские татары. В списке политзаключенных их около 80 человек». Правозащитница связал эти преследования с тем, что 26 февраля 2014 года крымские татары выступили с открытым протестом против вторжения российских военных в Крым. «Такая ненасильственная гражданская позиция людей не должна становиться причиной уголовного и даже административного преследования, поскольку каждый человек имеет право на субъективную оценку политических и исторических событий, – подчеркнула Зудиева. – Однако с 2015 года репрессии не идут на спад, наоборот, цифры растут, и у нас есть серьезные опасения, что все это будет продолжаться и дальше».
«Смысл и цель репрессивных действий, с одной стороны, прекращение деятельности людей, которую власть рассматривает – часто необоснованно – как угрозу для себя. С другой стороны, трансляция обществу месседжей, подтверждающих тезисы пропаганды, – об исламской угрозе, о враждебном окружении. Ими, как мы полагаем, обусловлены шпионские дела и дела о госизмене», – заявил руководитель программы поддержки политзаключенных «Мемориала» Сергей Давидис.
Подробнее о последних рассказал адвокат Иван Павлов, глава правозащитного объединения юристов и журналистов «Команда 29». «Нельзя сказать, что таких дел в России очень много, но некоторые из них на слуху и вызывают большой общественный резонанс. Часть из них имеет политическую подоплеку. В частности, месяц назад была признана политзаключенной Карина Цуркан, которая являлась топ-менеджером энергетической компании «Интер РАО». Она обвиняется в шпионаже, это статья 276 УК РФ – для иностранных граждан, поскольку Карина обвиняется по событиям 2015 года, когда она была гражданкой Молдовы».
По словам Павлова, до 2014 года, согласно официальной статистике судебного департамента при Верховном Суде, в год по статьям о госизмене и шпионаже выносилось порядка трех обвинительных приговоров. После 2014 года среднее значение выросло до 15 приговоров в год. Рост приговоров адвокат связал с событиями в Крыму и военными действиями на юго-востоке Украины. «Накалилась внешняя политическая обстановка. Мы стали жить в военное время, а в войну ищут врагов. Внешние – понятно где. А для идентификации внутренних врагов предусмотрены составы этих преступлений. ФСБ вынуждено руководствоваться палочной системой и искать врагов. А если это сложно или невозможно, то можно выдумать их», – пояснил Павлов.
В группе риска, на взгляд адвоката, достаточно широкий спектр профессий: военнослужащие, домохозяйки, пенсионеры, безработные, блогеры, священнослужители, продавцы с рынка, топ-менеджеры крупных компаний, журналисты, ученые, сотрудники НКО, предприниматели. «Группа риска – это те, кто работает с чувствительной информацией, а сейчас такой информацией является буквально все», – подчеркнул Павлов
«Запугивание общества, навязывание ему незаконной покорности – покорности, которая превышает законопослушность. В чем-то эти усилия результативны, но мы сталкивались с тем, что общество проявляет больше интереса к политзаключенным, и общественное давление заставляет государство искать баланс между усилением репрессий и отступлением. Борьба продолжается, она небесполезна, но она не может кончиться ни в какой конкретный момент», – резюмировал Сергей Давидис.
Также на круглом столе обсудили дела историка Юрия Дмитриева, экс-сотрудника «ЮКОСа» Алексея Пичугина, «Нового величия» и другие. Кроме вышеназванных, участниками дискуссии стали председатель Фонда Бориса Немцова за свободу Владимир Кара-Мурза, сопредседатель Московской Хельсинкской группы Вячеслав Бахмин, депутат Мосгордумы Сергей Митрохин, журналисты Вера Челищева, Вера Васильева и Светлана Прокопьева, член правления «Международного Мемориала» Олег Орлов и координатор юридической помощи «ОВД-инфо» Алла Фролова. Вел круглый стол директор Сахаровского центра Сергей Лукашевский.
→ Помочь российским политзаключенным можно: через Мемориал, Союз солидарности с политзаключеными или PayPal — helppoliticalprisoners@gmail.com.
