Институт современной России

РОССИЯ И ЗАПАД

1. Как «обелить» российских олигархов

Что происходит?

• 21 мая в Атлантическом совете в Вашингтоне состоялась встреча за закрытыми дверями с участием двух российских бизнесменов – Петра Авена и Михаила Фридмана. В нынешнем политическом контексте США новость об этом вызвала большой скандал. [Moscow Times]
• Группа российских экспертов написала открытое письмо, протестуя против подобного рода встреч с «олигархами, близкими к Путину», которые, согласно критериям санкционного закона CAATSA, должны быть внесены в «черный список» (против Авена и Фридмана санкции пока не введены).
• В ответ глава Центра Евразии Атлантического совета Джон Хербст попытался прояснить ситуацию, заметив, что его организация стремится быть открытой к диалогу, даже если критики не согласны с такой позицией.
• Обструкции в соцсетях подвергся также эксперт Атлантического совета Андерс Ослунд, один из разработчиков критериев «списка кремлевских олигархов» для CAATSA. В ответ Ослунд кратко прокомментировал, что давно знает обоих бизнесменов и вообще встреча была закрытой. [Interpreter]

Контекст:

• После апрельского раунда персональных санкций США против ряда российских олигархов в западных СМИ вышло несколько статей, где под сомнение ставилась эффективность данных мер и включение в «черный список» некоторых лиц. Речь, в частности, шла об Олеге Дерипаске и Викторе Вексельберге.
• American Interest критикует подобный подход, отмечая, что авторы этих статей стремятся «обелить» репутацию российских миллиардеров, бизнес-методы которых как минимум должны вызывать скепсис.
• Между тем, как стало известно 31 мая, Минфин США готов снять санкции, введенные против принадлежащей Дерипаске En+, если тот сократит долю собственности в ней до менее 50% (сейчас ему принадлежит 66%) и введет независимых членов в состав совета директоров. [Reuters]

Что это значит?

• В последние недели Минфин США явно смягчил свою позицию в отношении санкций против компаний Дерипаски. На фоне сокращения доли иностранных держателей облигаций суверенного долга России с 34% до рекордно низких 31% и общего оттока иностранных инвесторов западные эксперты обеспокоены ростом волатильности российской экономики. [Bloomberg]
• Российские компании активно прибегают к услугам американского лобби, но результаты этих усилий ограничены. Так,  вскоре после внесения в санкционный список США в 2014 году ВТБ нанял лоббистов ведущих нью-йоркских компаний Mantos & Mantos и Sidley Austin. В сентябре 2016-го банк также пытался пригласить главу отдела санкционной политики администрации Обамы Дэниела Фрида на гала-концерт Большого театра в Вашингтоне, спонсируемый ВТБ. (Фрид отклонил приглашение).
• ВТБ также пытается действовать через Российско-американский торговый совет и использовать методы «мягкого лоббирования», организуя различные культурные мероприятия, куда приглашаются представители Госдепа, конгрессмены и пр.
• Однако, по словам Майкла Карпентера, бывшего директор Совета нацбезопасности США, российские попытки «мягкого лоббирования» вызывают у него тошноту. Как добавляет Фрид, цель таких попыток – найти кого-нибудь в американском правительстве, кому можно польстить или за кем можно «ухаживать». И хотя члены правительства вряд ли падки на подобные пасы, «русские продолжают давить». [Daily Beast]

КАРТИНА МИРА

2. Кризис по-итальянски
   

Что происходит?

• 25 мая, спустя почти три месяца после парламентских выборов, в результате которых в Италии была сформирована правящая коалиция из правых сил («Движение пяти звезд» и «Лига»), выдвинутый на пост премьер-министра Джузеппе Конте, следуя установленной процедуре, представил президенту Серджио Маттарелле состав нового правительства.
• Однако Маттарелла отверг предложение Конте: особое беспокойство у него вызвала кандидатура министра финансов – известного евроскептика Паоло Савоны, который, по мнению президента, неизбежно приведет Италию к выходу из еврозоны, дестабилизации и финансовым рискам. [Quartz]
• В ответ лидеры коалиции заявили, что не станут формировать альтернативное правительство, обвинив Маттареллу в подрыве демократии, и призвали сторонников к общенациональному протесту 2 июня и запуску процедуры импичмента. Но далеко не все итальянцы поддерживают такой поворот событий [Financial Times]
• 30 мая на встрече с лидерами «Пяти звезд» и «Лиги» Маттарелла пошел на компромисс, предложив коалиции еще раз подумать над альтернативными кандидатурами для правительства. В итоге, вечером 31 мая, когда правые лидеры представили обновленный состав правительства, Матарелла его наконец утвердил (к слову, Савона остался в новом составе, но на посту министра по делам ЕС).

Что это значит?

• Основные биржевые индексы негативно отреагировали на новость о провале коалиционного правительства; глава Центробанка Италии даже предупредил о риске потери «актива доверия» среди инвесторов. [Wall Street Journal]. Однако по итогам встречи 30 мая индексы отыграли падение. [Financial Times]
• Главные опасения наблюдателей были связаны с окончательным провалом переговоров, что могло привести к внеочередным парламентским выборам и, как следствием, к серьезному финансовому кризису. [Economist].
• В качестве главы временного правительства рассматривалась кандидатура бывшего чиновника МВФ Карло Коттарелли (известного как «господин Ножницы» за практику урезания госрасходов), которая негативно расценивалась членами правящей коалиции.   

Что дальше?

• Сильвия Маркетти, итальянский журналист: негативные последствия правления правых популистов (например, выход из еврозоны третьей по величине экономики и кризис госдолга) будут ощущаться по всей Европе. [CNN]
• Беппе Северньини, колумнист: Италию ждет «жаркое лето», но итальянская демократия не подорвана: будущее страны в руках избирателей. [New York Times]
• Новое итальянское правительство, скорее всего, будет регулярно сталкиваться с руководством ЕС по вопросам иммиграции, бюджета и санкций в отношении России [Politico].

ТЕНДЕНЦИИ

3. Новая американская аристократия 

• Публицист Мэттью Стюарт рассказывает в Atlantic о появлении социального класса в американском обществе, который он называет «новой аристократией». Его представители составляют порядка 9,9% населения США.
• Этот социальный класс часто определяется как «меритократия» – система, в которой высокие должности занимают наиболее талантливые, достойные люди. И хотя у такой системы множество преимуществ, главная претензия автора в том, что эти люди используют «старые трюки консолидации благосостояний и передачи привилегий по наследству за счет других людей».
• «Мы главные соучастники процесса, который душит экономику, разрушает американскую политику и подрывает демократию», – пишет Стюарт, ссылаясь на проблему неравенства.
• Автор опровергает теорию о концентрации богатства в руках 1% супербогатых и оставшихся не у дел 99%, подчеркивая, что первых на самом деле не более 0,1%, а вторых – около 90%. Именно между ними и сформировался пласт «новых аристократов» – вполне состоятельных людей (их среднее состояние оценивается в $1,2-10 млн).
• Экономист Алан Крюгер, анализируя неравенство и экономическую мобильность в США, назвал корреляцию между ними «кривой Великого Гэтсби» (the Great Gatsby Curve): чем выше неравенство, тем ниже экономическая мобильность (возможность наращивания личного благосостояния).
• Представители «новой аристократии», поднявшись по социальной и экономической лестнице благодаря своим родителям и их родителям, сегодня «кристаллизируют» свои состояния и формируют закрытую социальную группу. Они живут в престижных районах, едят органическую еду, отдают детей в частные школы и ведущие университеты. Как правило, это люди белого цвета кожи.
• «Новые аристократы», пишет Стюарт, с недоумением смотрят на остальных 90% населения с неблагополучной социально-экономической статистикой (среди них выше уровень преступности, заболеваемости диабетом и ожирением, выше процент разводов) и задаются вопросом: почему они не могут взять себя в руки?  
• При этом «новые аристократы» вовсе не считают себя привилегированными: они носят потертые джинсы и футболки, жалуются на налоги, рассуждают о высоких материях, но живут в иллюзорном, замкнутом на себе мире и не замечают растущую пропасть между собой и 90%.  
• Стюарт считает, что единственный способ остановить разложение американской демократии – повернуть вспять процесс нарастающего неравенства. Этот вызов стоит не только перед «новыми аристократами», которые должны осознать свою ответственность за происходящее, но и перед федеральным правительством. Изменения должны произойти и на локальном уровне.
• «Мы должны бороться за возможности для детей других, как если бы от этого зависело будущее наших собственных детей. Скорее всего, так оно и есть», – заключает автор.

⇢ плюс 

• «Жизнь, смерть и воскрешение российского оппозиционного журналиста Аркадия Бабченко»: Маша Гессен комментирует одну из «самых странных» российских историй за последнее время. [New Yorker]
• «Секретные службы Путина»: Андрей Солдатов рассказывает о новой модели управления, сложившейся в России за последние три года, в которой главная роль отведена спецслужбам. [Foreign Affairs]
• «Путин-европеец»: болгарский политолог Димитар Бечев объясняет, как Путин может воспользоваться малейшим спором между европейскими лидерами и США для продвижения своих интересов. [American Interest]